Любовные письма великих людей. Женщины

Что касается путешествий, то я отправлюсь в них с превеликим удовольствием и по Вашему слову без колебаний покину Лондон. Но уединенная жизнь в деревне неприемлема не столько для меня. Я знаю, что через считанные месяцы она наскучит Вам. В обоюдных интересах людей, связанных на всю жизнь, не надоедать друг другу. Даже обладай я всем личным обаянием, о котором мечтаю, миловидное лицо – слишком непрочный фундамент для счастья. Вам вскоре надоест изо дня в день созерцать одно и то же там, где больше не на что смотреть. На досуге Вы будете отмечать все изъяны, количество которых начнет увеличиваться по мере уменьшения новизны, самой по себе обладающей немалой притягательностью. Я буду иметь неудовольствие замечать холодность, за которую не смогу резонно винить Вас, так как она безотчетна. Тем не менее она будет внушать мне тревогу, в особенности потому, что если любовь может возродиться, как только исчезнет разлука, непостоянство и даже неверность, то избавиться от неприязни, вызванной пресыщенностью, невозможно.

Мне бы не хотелось жить в суете и толкотне. Меня вполне устроила бы жизнь в Лондоне почти в безвестности и встречи не более чем с восемью или девятью приятными знакомыми. Об апартаментах, столе и проч. я даже не думаю. Но я не могу помыслить о том, чтобы решиться на что-либо без согласия моих родных, и советую Вам не воображать счастья в полном одиночестве, поскольку оно будет лишь воображаемым.

Не отвечайте на это письмо. Если Вы в состоянии любить меня на моих условиях, делать предложение Вы должны не мне. В таком случае к чему наша переписка?

Но не лишайте меня Вашей дружбы, которая доставляет мне немалое удовольствие и тешит тщеславие. Если Вы когда-либо увидите меня замужней, льщу себя надеждой, что Вы узрите поведение, подражание которому Вашей супруги Вы не сочтете зазорным.

Леди Мэри Пиррпонт (леди Мэри Уортли Монтегю) – Эдварду Уортли Монтегю (15 августа 1712 года, вечер пятницы)

То, что мы делаем, приводит меня в трепет. Вы и вправду будете любить меня вечно? Не раскаемся ли мы? Страшусь и надеюсь. Я предвижу все, что может произойти далее. Своих близких я приведу в сильнейшую ярость. Весь мир будет порицать мой поступок, родные и друзья выдумают тысячи сплетен обо мне. В письме (которое мне полюбилось) Вы обещаете мне все, чего я только пожелаю. Дописав до этого места, я получила Ваше пятничное письмо. Я буду только Вашей и сделаю все, что Вы пожелаете.

Постскриптум. Завтра я снова напишу Вам, но не для того, чтобы спорить, а чтобы дать некоторые указания. Мое решение принято. Любите меня и обращайтесь со мной хорошо.

Леди Мэри Пиррпонт (леди Мэри Уортли Монтегю) – Эдварду Уортли Монтегю (16 августа 1712 года, суббота, утро)

Вчерашнее письмо я написала Вам в порыве страсти. Мне вновь становится страшно. Признаться, я труслива. Вы не ответили на ту часть письма, где говорится о моем состоянии. Боюсь, Вы льстите себя надеждой, что мой отец наконец смирится и согласится на разумные условия. То, что я слышала от него в других случаях, подобных этому, убедило меня, что он не согласится никогда. Размеры состояния, предназначенного для меня, для моего брата и для моей сестры, определены, но таким образом, что отец наделен властью либо отдать его целиком одному из нас, либо разделить так, как сочтет нужным. Он отдал его мне. Для моей сестры не осталось ничего, кроме того, что отец уделит ей от щедрот из своих накоплений, которые, несмотря на размеры его поместья, весьма невелики. Возможно, после того, как я пойду наперекор его желаниям, он будет только рад случаю без труда обеспечить сестру уже собранными деньгами, в особенности если, как я слышала, уже сам замыслил жениться.

Я говорю все это не к тому, что Вам не следует стремиться прийти с ним к согласию, если Вам угодно, тем не менее я всецело убеждена, что эти попытки бесполезны. Он сможет резонно возразить, что я не препятствовала этому браку, что поставила его в чрезвычайно глупое положение, позволила ему потратить четыреста фунтов на свадебный наряд, который видела, но не сказала ни слова. Когда я впервые заявила, что против этого брака, он сразу же сказал, что я наверняка что-то задумала. Я отвергла его предположение, сказав чистую правду, но Вам уже известно, как мало пользы это принесло. Он сказал, что никогда не вступит в сговор с другим мужчиной и пр., что меня немедленно отправят на Север и оставят там, а после смерти он завещает мне ренту всего в четыреста фунтов.