Любовные прикосновения

– Меня беспокоит то, что он может перейти границы дозволенного не женившись на тебе.

– Чепуха! Ты ведь не сберегла себя для мужчины, за которого вышла замуж. Почему же ты ждешь от меня такой порядочности?

– Потому что я хочу, чтобы у тебя все было лучше, чтобы у тебя с самого начала была любовь, а не просто… связи. Но меньше всего мне хочется видеть, как ты позволишь какому-нибудь хаму, вроде Даниели-младшего, толкнуть тебя на скоропалительный брак.

– На вынужденный брак, – поправила Лари и, не удержавшись, засмеялась. – Поверь мне, баби, я не позволю мистеру Даниели испортить мне жизнь!

Анита вытянула нитку из клубка шерсти.

– Судя по тому, что мне рассказали о некоторых вчерашних событиях, юный мистер Орн также не должен больше переступать порог этого дома и встречаться с тобой.

Очевидно, слухи о поведении рок-группы достигли ее ушей – скорее всего, через Майка. Лари повторила в защиту Ника его собственные доводы.

– Это была не его вина.

– Тогда чья же? Ведь именно он привез сюда этих подонков! Я запрещаю тебе приглашать Орна сюда и посоветовала бы тебе…

– Анита, ведь никого же не убили!

Анита резко подняла на нее глаза.

– Ты что, защищаешь его?

Лари вздохнула.

– Что ж, если, по-твоему, мужчины, которых я знаю, недостаточно хороши для меня, тогда мне следует познакомиться с более достойными кандидатами. И я сделаю это в Нью-Йорке.

Анита сдалась. Она молча вышивала, пока не вошла Мэри и не объявила, что обед подан. Когда они сели за стол, Анита избрала для беседы нейтральную тему и рассказала обо всех телефонных звонках, на которые ей пришлось ответить. Все поздравляли ее с успешно прошедшим балом.

– Эта девчонка, Доменика, тоже произвела впечатление… О решении Лари больше не упоминалось. Казалось, вопрос о ее отъезде был решен.

* * *

– Воспользуйся этой возможностью! Поедем со мной! – сказала Лари.

Доми продолжала задумчиво смотреть на залитый лунным светом океан. Они сидели на узкой полоске пляжа на полпути между «Морским приливом» и «Двором волн». За дни, прошедшие после памятного вечера, Лари много раз пыталась дозвониться Доми, но каждый раз ей отвечала Фелисия и приводила какие-то причины, по которым ее дочь нельзя было позвать к телефону. Отчаявшись, Лари отправилась на прогулку, собираясь дойти до «Двора волн» и постучать в окно комнаты, где жила Доми в цокольном этаже. Но она нашла подругу на пляже.

– Я была уверена, что ты придешь, – проговорила Доми.

В данном случае Лари проявила даже некоторые способности к ясновидению, и это служило доказательством того, что от нее к Доми шли какие-то особые волны, посредством которых они общались.

Летняя ночь была ясной, дул приятный легкий ветерок, и светила почти полная луна. Они уселись на песок, чтобы поболтать. Прежде всего Лари поинтересовалась у Доми, не звонил ли ей Берни Орн.

Доми ответила, что если бы он даже и позвонил, она все равно не узнала бы об этом: мать не позволила бы ей поговорить с ним. Фелисия считала, что желание ее дочери стать певицей не приведет ни к чему хорошему и что она только променяет надежное положение, которое было у них теперь, на жизнь, полную неопределенности. Именно тогда Лари и предложила Доми отправиться вместе с ней в Нью-Йорк.

– Мы могли бы жить вместе, и нам обеим было бы легче.

– Мне уже ничего не поможет! – ответила Доми. – Сеньора Пеласко хотя и рассердилась на меня из-за платья, но потом простила, потому что получила большое удовольствие от моего пения. Я уже говорила тебе: если я уйду, моя мама тоже потеряет работу, а найти без меня другое место ей будет очень трудно.

– Но как только ты начнешь петь, Доми, твоего заработка хватит на вас двоих.

– Мечтами желудок не наполнишь, Лари! Пока у меня в руках не будет столько денег, чтобы я могла возместить маме каждый цент, который она потеряет, я не могу уйти от Пеласко.

Лари вспомнила замечания Берни Орна по поводу пения Доми. При всей своей вере в талант подруги Лари понимала, что безответственно с ее стороны толкать Доми на риск. И Лари погрузилась в унылое молчание, наблюдая, как бесконечные серебристые волны катятся по дорожке лунного света. Что-то в этой таинственной, настойчивой энергии океана, в биении волн о берег при лунном сиянии пробуждало в ней неудержимые потребности тела, желания, которые она подавляла, и смущение, которое она испытывала из-за Чезза и Пика. Лари не терпелось поговорить об этом с Доми. Она подозревала, что в вопросах секса ее подруга должна быть хорошо осведомленной.

– Я так и не объяснила тебе, почему я попросила тебя выступить на том вечере. Рок-группа приехала, но случилось нечто такое, и…

– Я все знаю, Лари. Вчера я слышала, как сеньора Пеласко рассказывала об этом своему мужу за завтраком. Об этой истории говорят повсюду.

– Сначала их поведение шокировало меня. Но теперь я не перестаю думать: может быть, я так реагировала на это только потому, что я… неопытная? Ну хорошо, употреблять наркотики – плохо, но что касается физиологических отношений. Так ведь никто никого не принуждал…