Любовные прикосновения

– Ничего особенного. Но ты так мало рассказал мне! А ведь моя мама вышла за него замуж. Если бы я могла узнать, что он за человек, это помогло бы мне лучше понять характер и Кат.

– Я и сам не слишком хорошо знал его, – ответил Джин. – Нет никакой тайны в том, что именно нравилось в нем Кат и самом начале. Милош был обаятелен, красив и очень богат. Но, что еще важнее, он был героем, мужественным, честным человеком, цельной натурой. Однако война тяжело отразилась на нем, что не вызывало ни у кого сомнений. Теперь, после шестнадцати лет тюремного заключения, он мог измениться еще больше. Нет никакой уверенности в том, что он понимает разницу между правдой и иллюзиями и что можно доверять его словам.

– Что ты имеешь в виду?

Лари пристально рассматривала отца.

Отвечая дочери, Джин неожиданно осознал, что начал размышлять вслух. Под ее настойчивым взглядом он задумался, а потом дал ей с полдюжины ничего не значащих ответов. Почему так трудно давалась ложь? Ведь по роду службы ему много раз приходилось прибегать к обману.

Джин решил, что если Лари действительно его дочь, он не может больше утаивать факты.

Несмотря на тщательную профессиональную подготовку, в этом случае ситуация вышла из-под его контроля.

После долгого молчания он произнес:

– Милош сказал мне, что… что Кат все еще любила его… вплоть до того самого последнего момента.

Лари наморщила брови, взвешивая значение его слов.

– Но ведь она была влюблена в тебя!

Джин опустил глаза и уставился в свою чашку.

– В этом я никогда не был уверен… Я не сомневался только в своих собственных чувствах к ней. Мне хотелось бы верить, что это просто плод его воображения, потому что больше у него ничего не осталось. Но если это не так…

И он умолк.

– Да? И что же тогда? – спросила Лари. Джин поднял глаза, и их взгляды встретились.

– Он сказал, что им позволили один раз встретиться наедине, как раз перед ее арестом, и…

Он снова замолчал. Чем дольше продолжалась тишина, тем глубже проникал в него ее сверлящий взгляд.

– Они были близки, – наконец договорил Джин.

Лари замерла, глядя на него ничего не выражающим взглядом. Потом в ее глазах вспыхнуло понимание, и она откинулась на спинку стула.

– И сколько же времени она пробыла в тюрьме до моего рождения? – тихо спросила Лари.

– Полагаю, месяцев восемь.

Лари вскочила из-за стола так внезапно, будто что-то толкнуло ее. Стол задрожал, блюдца зазвенели, чай выплеснулся. Глаза ее горели, а разочарование на лице сменилось гневом.

– Лари, мне жаль, но я не знал об этом до вчерашнего дня, когда Милош все рассказал мне. Тогда я подумал, что не стоит запутывать все еще больше. Поверь мне, я желал тебе только добра…

Джин потянулся к ее руке, чтобы усадить обратно на стул. Но прежде чем он успел прикоснуться к ней, Лари выскочила из маленького кафе на улицу.

Джин отыскал в кармане несколько крон, бросил их на стол и бросился вслед за ней. Лари бежала, спотыкаясь, он нагнал ее, схватил за руку и повернул лицом к себе. По щекам ее текли слезы, и все же во взгляде было больше ярости, чем горя.

– Все это ложь! Все, во что я верила! Все это неправда! – закричала она.

– Нет никакого способа узнать это, Лари. Может быть, ты моя…

– Как это? Ведь не могла же она любить вас обоих!

– Может быть, и нет. Но она… она позволила нам обоим любить ее.

Лицо Лари исказилось от боли. Потом она снова отвернулась, но не убежала. Она стояла в смятении, слегка покачивая головой, а ее белокурые волосы рассыпались по плечам.

Джин услышал ее шепот:

– Что же она за женщина? Я всегда считала ее такой хорошей, такой совершенной! И все же она отдалась вам обоим, сначала одному, потом другому! Возможно, она просто… просто…

И тут всхлипывания заглушили ее слова.

Джин медленно подошел к Лари и положил руку ей на плечо. Девушка не отпрянула, но он почувствовал, что она словно окаменела под его прикосновением. Он отнял руку. Лари снова повернулась к нему. Ее пристальный взгляд внезапно стал ясным и холодным.

– Я хочу увидеть его! Я хочу услышать это от него самого! – заявила она.

– Ты ведь знаешь, они не разрешат…

– Так скажи им, зачем это нужно! – перебила она его и закричала, стоя посреди улицы: – Скажи им, что он мой отец!

Джин схватил ее и толкнул в какой-то подъезд.

– Я не могу сделать этого, Лари! Какова бы ни была правда, если власти узнают, что твои родители чехи, тебе не разрешат покинуть эту страну.

– Это не имеет значения. Я все равно не уеду, не повидавшись с ним.

На этот раз она говорила тихо, но в ее голосе слышалась не меньшая решимость.

Джин сдался и кивнул ей.

– Я сделаю все, что смогу.

Лари холодно кивнула в ответ, вышла из подъезда и двинулась дальше по улице. Джин последовал за ней, но весь обратный путь до отеля они прошли в молчании.