Любовные прикосновения

– Поцелуй меня на прощание! Этого будет достаточно.

Она склонилась к нему, удивляясь своему нетерпеливому желанию почувствовать на своих губах его губы. Когда же в последний раз ей хотелось поцеловать Ника вот так? В Провиденсе, много лет назад, когда он вдруг появился, когда она уже считала его мертвым. Но теперь воскресло какое-то иное чувство, желание быть с ним, как тогда на яхте. Когда их губы встретились, она закрыла глаза…

Ее потрясло, каким кратким и сдержанным был поцелуй. Она снова открыла глаза и увидела, что он пристально смотрит на нее.

– Я знаю, Ник, – сказала она, прочитав его мысли на лице. – В некотором отношении я относилась к тебе очень плохо. Возможно, из-за того, что ты был таким хорошим другом, мне было трудно поверить в то, что ты можешь быть также и…

– Не надо, Лари, не трудись объяснять!

– Но я хочу, чтобы ты понял меня. Я должна была разобраться в себе, прежде чем смогу…

Ник снова перебил ее. На этот раз он заговорил, сжимая ее руки.

– Лари, теперь это уже не имеет значения. За прошедшие несколько недель я… серьезно увлекся.

Он умолк и покачал головой.

– Я сам не ожидал этого. Я всегда думал: как бы ты ни гнала меня и сколько бы времени ни прошло, когда-нибудь ты придешь ко мне, а я буду ждать. Но я встретил женщину, а ты убедила меня в том, что у тебя уже кто-то есть…

Ник пожал плечами, молчаливо прося прощения.

– Жизнь иногда проделывает с людьми странные штуки, не так ли?

Лари кивнула, изо всех сил стараясь улыбнуться и не показать своих расстроенных чувств. Она знала, что у нее нет оснований считать себя покинутой и преданной. Ведь совсем недавно она заявила Нику, что в первую очередь право на ее любовь имеет другой мужчина.

– И что самое странное из всего этого… – начал было он.

Лари невыносимо было притворяться, что эта потеря ничего для нее не значит.

– Я не хочу больше ничего знать, Ник. Хорошо? Ты мой друг, ты был им всегда, и я уверена, что к тому времени, когда снова увижу тебя, этот эпизод будет… всего лишь еще одним снимком в нашем альбоме. Готова держать пари, что тогда это даже покажется нам забавным. Но в данный момент.

Лари уже не могла владеть собой. Она схватилась за ручку дверцы.

– Я чувствую себя как последняя дура.

Она быстро поцеловала его в щеку и прошептала:

– Bon voyage.[41]

Потом вышла из такси и побежала к дому.

Сунув ключ в замочную скважину, она бросила взгляд через плечо и увидела, что Ник выходит из машины следом за ней. Лари подняла руку и в последний раз помахала ему на прощание. В то же время это была мольба оставить ее в покое. Потом она вошла в дом и прислонилась к двери, вытирая слезы. Затем посмотрела через маленький дверной глазок.

Ник в нерешительности застыл возле такси. Лари наблюдала, как он помедлил, озадаченный, сел в автомобиль. Такси уехало.

Позже, свернувшись на диване, вся в слезах, Лари размышляла над тем, что женщина, о которой говорил Ник, тоже останется одна, когда он уедет. Будет ли она ждать его? «Жизнь проделывает с людьми странные штуки», сказал он, выразив этими словами всем известный опыт не вовремя пришедшей любви, когда сердца не могут биться вместе.

Но у нее, возможно, будет еще шанс.

ГЛАВА 32

Фотографии, которые сделал Ник, изменили ее жизнь. Самое выгодное предложение Лари получила от журнала «Красивый дом»: самую крупную сумму в фонд сирот и больше места на полосах. «Бывшая фабрика становится прекрасным домом» – такой заголовок сопровождал снимок библиотеки Хэпа, украшавший обложку мартовского номера журнала за 1980 год. В нем также содержалась статья о Сохо, которую включили в номер после того, как главный редактор навела справки и обнаружила, что этот район быстро становится престижным местом жительства для молодых нью-йоркских хиппи. Кроме того, читатели журнала могли ознакомиться с биографическим очерком о Ларейне Данн, в котором утверждалось, что ее одиссея из прекраснейшего европейского дворца в ньюпортский особняк положительно повлияла на развитие в ней чувства прекрасного. В очерке цитировались слова Лари, в которых она отдавала должное своей службе и учебе у Флауэр Хейли. Чем больше Лари работала самостоятельно, тем лучше она осознавала, что всем обязана тому времени, когда считала, что ей не дают развиваться.

Журнал еще не появился на прилавках, а ей уже начали звонить клиенты. На главного редактора фотографии произвели такое большое впечатление, что она попросила Лари оформить свой недавно купленный загородный дом в штате Коннектикут и рассказала об одаренном дизайнере своим друзьям. К тому времени, когда журнал поступил в продажу, у Лари образовалась целая очередь из четырех заказов помимо особняка редактора, пентхаус для греческого магната, двухэтажная квартира на Парк-авеню для богатого владельца универсальных магазинов, особняк для врача, занимавшегося пластической хирургией, и его семьи, а также еще одно гигантское помещение в Сохо для киноактрисы и ее мужа-скульптора.