Любовный капкан

— Мне кажется, ты слишком близко к сердцу принимаешь и просьбу Марины, и кандидатуру этой, как ее там зовут? Инга? Горничной. — посерьезнев, медленно проговорила Ната Маратовна. — Я не сомневаюсь в чувствах Алексея к жене. И тебе не советую. Прошлое пусть будет прошлым. Девочка хочет начать честную трудовую жизнь, а ошибки есть у каждого. Пусть работает. А чтобы тебе было спокойнее — пришли ее ко мне. Я ее проинструктирую, недельку поработает в нашем доме, поучится порядкам, и если не заслужит нареканий — что ж, отправим ее вместо Дили.

Мирон потрясенно слушал. Он не сомневался в поддержке Наты Маратовны, но выходило даже лучше, чем он мог предположить, летя с новостями сюда.

Помолчав, Заринова тихо спросила:

— Она красивая?

— Да, — выдохнул Мирон. Высокая блондинка…

Собеседница задумчиво кивнула.

— Пришли ее сюда. И пусть оденется попроще, держится скромно. А дальше уже моя забота.

Глава 7. Алексей. Новый год к нам мчится…

Новый год был любимым праздником Алексея. Он в глубине души оставался тем же маленьким мальчиком, который когда-то верил в бородатого волшебника и его красавицу-блондинку внучку. Вечерело, хлопьями падал красивый декабрьский снежок. Москва уже одевалась в яркие гирлянды, светящиеся шары и нарядные елки, и от этого настроение было праздничным и приподнятым.

Домой не хотелось — атмосфера большого блестящего города влекла сильнее, чем тихий домашний уют загородного особняка. Но Марина одолевала звонками — к ужину ждали Артура Сергеевича и Нату Маратовну. Поскольку молодые сам Новый год традиционно встречали в роскошном ночном клубе или за границей, родители по-хозяйски приезжали в гости "проведать" их примерно за неделю до него.

Эти семейные посиделки Алексей на дух не выносил. Они напоминали ему плохо скрытые инспекции, а напутствия, которыми буквально обременяли "молодых" тесть и теща, вызывали злость и раздражение бестактностью и высокомерием. Особенно невыносимой была Ната Маратовна. Ее бесцеремонные и ядовитые замечания по поводу его финансовой и мужской несостоятельности доводили его до "белого каления". Но Марина была покорной дочерью: родителей обожала, ничего предосудительного в их поведении не видела и потому заступаться за мужа была не намерена. Алексею приходилось делать вид любезный и приветливый, хотя иногда хотелось выскочить из-за роскошного праздничного стола, прыгнуть за руль новенького порше и уехать куда глаза глядят. Его родителей на подобные семейные ужины никто не ждал и не приглашал — клан Зариновых, в который помимо тестя и тещи, входила многочисленная ближняя и дальняя родня, сразу дал понять, что они чужаки, и среди них им не место.

Скромные и спокойные Илья Викторович и Татьяна Владиславовна были типичными представителями коренной московской интеллигенции. В советское время оба работали сначала младшими научными сотрудниками в одном из НИИ, а с приходом нового строя мягко вписались в рыночные отношения, потихоньку став востребованными высококлассными инженерами. И хоть их доход позволял им существовать вполне безбедно, с финансовыми возможностями свояков он был несравним. Этот факт они принимали вполне равнодушно, любили сына, прекрасно относились к невестке и вмешиваться ни во что не стремились.

Въезжая через открытые кованые железные ворота по расчищенной от снега дороге к их двухэтажному, в стиле "модерн" особняку, Алексей увидел у высокого крыльца серебристый "вольво" тестя, и праздничное настроение практически моментально исчезло.

Отогнав своего любимого железного в гараж, он, помедлив, потянул тяжелую входную дверь на себя. Залитый ярким светом холл ослепил его. Высокая, дизайнерски украшенная натуральная елка красовалась посередине, упираясь золоченной звездой практически в расписной потолок. Сделав несколько шагов, Алексей сразу и не понял, почему сердце у него замерло, а потом пустилось в пляс где-то в районе горла. Только через несколько секунд он осознал, что стоит столбом и совершенно оторопело смотрит на роскошную, невероятно красивую блондинку, при том совершенно забывая дышать. С трудом придя в себе, он смог наконец понять, что она предлагает взять его пальто и убрать в шкаф.

— Вы новая горничная? — охрипший голос Алексея как будто не принадлежал ему.

Инга обольстительно улыбнулась и поправила воротничок своего очень скромного серого платья до колена, открывающего совершенно потрясающие ноги:

— Меня зовут Инга, я с сегодняшнего дня у вас работаю. — голос девушки показался ему ангельски чистым и юным.

— Приятно познакомиться, — окончательно и совершенно по-мальчишески смутившись, буркнул Алексей.

В холл выплыла Ната Маратовна. Нарядное, в пол, бордовое бархатное платье превосходно подчеркивало достоинство ее пышной фигуры и деликатно скрадывало недостатки. Высокая прическа открывала слегка поплывшую шею, на которой красовалась дивное жемчужное ожерелье. Даже на домашний ужин к дочери Ната Муратовна предпочитала приезжать "во всеоружии".

— Лешенька, — пропела она деланно доброжелательно, — Ну где же ты ездишь? Уже заждались!