Любовный компромисс

Субботнее чаепитие с матерью давно стало для Тори традицией. Этот день не был исключением, если только не учитывать нетерпеливого желания Тори рассказать о приезде Джереми. Шелли поддерживала дочь, хотя не одобряла ее летнего романа, закончившегося неожиданной беременностью. Вообще Тори тоже предпочитала, чтобы ребенок был зачат в любви, а не в порыве вожделения. Однако обе они решили, что раз прошлые обстоятельства изменить нельзя, то надо смотреть в будущее.

Тори налила свежую заварку в чашку матери, а потом в свою, и добавила молока. Сделав глоток горячего душистого напитка, она расслабилась. Что лучше чая располагает к размышлениям?

– Хорошо себя чувствуешь? – встревоженно спросила Шелли. – Ты немного побледнела.

– Наверное, от усталости. Мне пришлось многое передумать в последнее время. Но в целом все в норме. Скоро пойду на ультразвук.

– Когда?

– Во вторник.

– У меня в этот день дежурство в больнице. Могу поменять смену, если тебе нужна компания.

По загоревшимся глазам матери Тори поняла, что она рассчитывает на приглашение. Но ей почему‑то хотелось пойти одной, чтобы побыть наедине с ребенком. Это странно, ведь малыш еще не родился, и Тори была «наедине» с ним все время. Вероятно, сказывался стресс.

– Не беспокойся. Все расскажу тебе и покажу снимки, ладно?

– Конечно, если ты так хочешь, – сказала Шелли, потянувшись за печеньем. В этот момент Тори сообщила новость:

– Джереми объявился.

Печенье выпало из рук Шелли.

– Тот самый Джереми? Отец?

– Да, – склонила голову над чашкой Тори. – Приехал по бизнесу, но решил навестить меня. И обнаружил… – Она указала на свой живот.

Шелли откинулась на спинку дивана.

– Ох, дорогая. По крайней мере, он все знает теперь.

Тори взглянула на мать и состроила гримасу.

– Ну, да. Узнал до того, как я решилась рассказать.

– Наверное, к лучшему. Я всегда считала, что он вправе знать.

– Я тоже. Но теперь мне… страшно.

– Боишься, что он что? Бросит тебя одну? Не будет помогать?

Тори сделала глоток чая, укрепляя силы. Вчерашний день, осмотр домов, поцелуй… Все напоминало Тори о том, как ей приятна компания Джереми. Летом их связывали скорее физические отношения, но он ей очень нравился. Конечно, и в мыслях не было, что, как в сказке, он увезет ее с собой, но она хранила воспоминания о нем как нечто особенное. Больше всего Тори боялась, что это помешает ей вести переговоры о родительских правах, но Джереми не торопил ее и не выставлял требований. Но рано или поздно… В какой‑то момент он объявит свою цену.

– Раз ты молчишь, значит, не хочешь поделиться с матерью, – подняла брови Шелли. Она не осуждала дочь: они хорошо понимали друг друга, но Тори не все рассказывала ей.

– Он богат. Реально богат. Состояние со многими нулями. Если захочет, может создать кучу проблем. Не хочу так думать. Он милый и даже заботливый. Ничего не требует. Мы просто… беседуем.

– Это хорошо.

– Хочет принимать участие в жизни малыша.

– Разве плохо? Он готов взять на себя ответственность.

– Значит, мне придется видеться с ним. А если вдруг он захочет получить опеку? Я не смогу тягаться с ним. Поэтому мне страшно, мама. Я уже люблю своего младенца.

– Конечно, любишь, – пересела ближе к дочери Шелли. – Знаешь, ты должна доверять отцу ребенка. Говоришь, он хороший человек. Уверена, что ты сумеешь уговорить его.

– Мы вместе провели вторник. Он сказал, что, как родители малыша, мы должны больше общаться.

– Согласна с ним. – Шелли внимательно посмотрела на дочь. – Тебя еще что‑то тревожит?

– Не знаю, – вздохнула Тори. – Он по‑прежнему привлекает меня. Между нами что‑то есть… Он тоже это чувствует… – Она замолчала, вспоминая поцелуй, и проглотила комок в горле. Нежное прикосновение оказалось более разрушительным для ее защиты, чем самый страстный напор.

– И что, дорогая?

– Он поцеловал меня под омелой в холле.

Шелли весело рассмеялась.

– Что плохого в том, что в холле тебя поцеловал красивый миллионер?

– Миллиардер, – поправила ее Тори. – Джереми Фишер – миллиардер, благодаря наследству, бизнесу и, вероятно, сестре, которая гениально управляет финансами.

– Вот как? – ахнула от удивления Шелли.

– Как мне справиться с этим, мама? Мне наплевать на его деньги, но они все меняют. Мы живем в разных странах и принадлежим разным мирам. Но у нас общий ребенок. Все так сложно.

– Ты пройдешь через это, как делала уже не раз. – Она сжала руку дочери. – День за днем, принимая решения, которые сочтешь наилучшими. Остальное решится само собой.

– В тебе больше уверенности, чем во мне.

– Не думаю. Старайся смотреть на вещи шире. Если у тебя благие цели, то все получится. – Шелли убрала руку. – Возьми еще печенье и допей чай. Останешься на ужин?

– Конечно.

– Хорошо. Заберешь домой остатки мясного пирога.

Приложив телефон к уху, Джереми сел перед раскрытым лэптопом.

– Который из них? Тот, что на реке, или другой, с маяком?

Голос Брэнсона был слышен громко и отчетливо.

– Я доверяю тебе, Джер. Тебе известно, что мне нужно сейчас.

Другу требовалось прежде всего время и личное пространство.