Любовный контракт

Она что правда пригласила Чета в свою квартиру? Когда она говорила те слова, Нина точно не хотела позвать его выпить . Голова девушки кружилась от счастья. Она прекрасно провела время, и хотя это было на нее не похоже, не хотела, чтобы этот вечер заканчивался.

Девушка пожалела о своем решении, когда Чет пришел к ней. Не потому, что ей не хотелось, чтобы он был здесь, на удивление наоборот, потому, что она стеснялась своей крохотной квартирки.

Здесь не делали ремонт с восьмидесятых годов. Холодильник и плита были отвратительного коричневого цвета, а на ковролине с коротким ворсом, тоже темно-коричневом, отчетливо выделялись пятна, оставленные прошлыми жильцами. Нина делала все возможное, чтобы в квартире стало уютней, купив яркие картины и антикварную мебель в секонд-хенде. Будучи хозяйственной, без труда справилась с украшением белых стен красочными принтами и полотнами прошлых десятилетий писанных маслом. В магазине такие работы выглядели не слишком впечатляюще, но на стене, в целом, смотрелись отлично. Нине даже удалось разыскать несколько антикварных тарелок,которые после покупки сразу оказались на стене и радовали ей глаз.

Чет сел на сильно потрепанный диванчик французского провинциального стиля, спинка которого была сильно разорвана, а подлокотники расцарапаны котом прошлых жильцов, что было одной из причин, почему Нине удалось получить его бесплатно. В объявлении была фотография дивана рядом с мусорным контейнером и подпись «кто успел, того и тапки». Хорошо, что у Шейна был грузовик. Нина позвонила ему, и парню пришлось отпроситься с работы, чтобы забрать диван. По крайней мере, в тот день девушка была уверена, что лучше друга, чем Шейн, нет на всем белом свете.

— Тут мило, мне нравится, — Чет огляделся, осматривая маленькую гостиную. Кухня находилась слева за уродливой стеной, которая была безвкусно установлена, чтобы разделить одну большую комнату на две зоны. .

— Правда? Или ты просто пытаешься быть тактичным?

— Не пытаюсь, мне нравится искусство, я сам фанат картин маслом.

Ну конечно, ага, он же художник.

Нина поставила пакет с собачьими принадлежностями на кухонный стол и открыла почти пустой холодильник, чтобы достать две последние баночки пива. Сначала она решила, что будет пить сок, чтобы предложить оба пива Чету, но потом передумала. Таким образом, они сначала могли насладиться пивом, а потом соком, если бы все еще хотели пить.

— Держи, — девушка поставила холодную банку перед Четом на журнальный столик, который сама покрасила в цвет слоновой кости, пробуя себя в проекте «очумелые ручки». Хоть он был и дешевым и не в лучшем состоянии, выглядело неплохо. Несмотря на то, что она закрепила краску толстым слоем лака, чтобы ничто наверняка не смогло поцарапать поверхность, Нина предусмотрительно использовала деревянные подставки.

Она села на зеленый диван рядом с Четом, не слишком близко, чтобы стало неудобно, но и не слишком далеко, чтобы было неловко, до сих пор чувствуя вспышку тепла, пронзившую ее, от непосредственной близости. Нет, от того, что он в ее квартире. У девушки перехватило дыхание, и она потянулась за пивом, чтобы отвлечься.

— За нас, новоиспеченных щенячьих родителей, — Нина подняла свое пиво и Чет взял банку, чокнувшись с ней.

— Новоиспеченные щенячьи родители. Мне нравится, как звучит, — Чет открыл банку и, поднеся ее ко рту, сделал большой глоток, после чего вытер губы тыльной стороной ладони и вздохнул, прямо как Шейн. Движение было невероятно схоже, так что Нина не могла отвести взгляд.

— Итак…, — она тоже открыла банку и глотнула. Это было плохое пиво, самое дешевое, что было в магазине, ужасное на вкус, — Что ты будешь делать? После того, как нарисуешь меня, я имею в виду. Что ты будешь делать с рисунком?

— Я…я пока не знаю. Сохраню. Я бы никогда не продал его, если ты об этом беспокоишься.

— Нет, не могу понять, пугает меня это или нет. Ну, знаешь, никто никогда не просил нарисовать меня.

— Если ты выставляешь свои фото в интернет, кто угодно может их увидеть и сделать с ними все, что захочется, и ты не узнаешь, у кого они останутся, даже если удалить фото. Мне кажется, это пугает гораздо сильнее.

Она с минуту размышляла над этим, — Думаю, ты прав. Все подряд публикуют фотографии, но ты прав. Кто угодно может сохранить эти фотографии, просто сделав скриншот, и делать с ними бог пойми что, — мысль о том, что какой-нибудь мерзавец мастурбирует на ее фото, вызвала дрожь отвращения, — Это тяжело?

— Что?

— Позировать? Извини, я просто даже не имею малейшего понятия, что это значит.

— Нет, это не тяжело. Ну, то есть, я довольно хорош в том, что делаю. Я рисовал с нескольких натурщиц пару лет назад, и у них была полная свобода движений, они даже вставали и делали перерывы, ничего особенного.

— О, ну тогда хорошо.

— Можешь надеть то, что тебе хочется. Я просто хочу сделать несколько набросков твоего лица, волос и рук, а рисовать уже позже. Напомню, я быстро работаю, наверно, смогу управиться часа за четыре.

— Ты серьезно? Четыре часа? Звучит невероятно быстро.