Любовный контракт (ЛП)

- Хорошо, что я никогда не произнесу слова «я же тебе говорил»…

- Думаю, ты только что это сделал.

Ее слова наполнены такой горечью, что мне хочется увидеть ее хмурое выражение лица.

Я смотрю на свои часы. Моя следующая встреча состоится не раньше, чем через час.

- Где ты? - спрашиваю я. - Приезжай, пообедаем вместе.

Тео подъезжает к пиццерии на Кэмри, которой место в музее. Она такая разбитая, что я поражаюсь, как собрано и шикарно она выглядит, когда выходит из машины.

Прежняя Тео была мягкой, нервной девушкой. Сегодняшняя Тео более дерзкая. Она идет к ресторану, подняв голову и решительно расправив плечи. В темном костюме, с черными волосами, собранными в хвост, она выглядит почти пугающе.

В школе я бы так не сказал.

Но когда она опускается на сиденье напротив меня, слегка задыхаясь, я вижу, что она не повзрослела ни на день - щеки порозовели, большие голубые глаза широко раскрыты и невинны, несмотря на то, что она собирается сделать.

- Я согласна, - говорит она. - Но у меня есть условия.

Я уверен, что она репетировала эту речь всю дорогу.

Я откидываюсь на спинку сиденья, чтобы послушать ее, и слегка улыбаюсь.

- Я не ожидал ничего меньшего.

- Прежде всего… - она садится прямо, принимая позу балерины, - я не собираюсь помогать тебе делать что-то сомнительное. Единственное, что я буду делать, - это изображать, что ты мой парень. Если ты попытаешься, например, украсть файлы или что-то в этом роде…

- Украсть файлы? - Я скорчил гримасу. - Пожалуйста, Тео, немного доверия. Я сказал тебе, что собираюсь сделать.

- Просто идеально чистая сделка с землей?

- Настолько чистая, насколько это вообще возможно.

Она хмуро смотрит на меня, и это та реакция, которую я ожидал увидеть. Из-за этого между ее бровями появляется очаровательная морщинка, но в остальном она совсем не пугает.

- Это не успокаивает.

Я смотрю ей в глаза и говорю совершенно искренне:

- Обещаю, я не сделаю ничего противозаконного.

- Это обещание мне или общее правило?

- Общее правило — только люди без фантазии нарушают закон. Кроме того, - усмехаюсь я, - я не стремлюсь в тюрьму.

- Там нет мусса для волос салонного качества?

- Ты действительно неравнодушна к моим волосам, не так ли?

Глаза Тео устремляются к оскорбленной части моей головы, затем опускаются на столешницу, и она стремительно краснеет.

- Я не хочу попасть в тюрьму, вот и все.

- Хочешь потрогать? - поддразниваю я ее.

- О, заткнись, - шипит она. - Ты такой самовлюбленный.

Это всего лишь очередное оскорбление Тео, но моя улыбка сползает с лица.

- Ты ошибаешься.

Ее глаза встречаются с моими. Она вздрагивает, озадаченная.

- Прости, - бормочет она.

- Не за что извиняться. - Я машу рукой.

Ее руки лежат на коленях. Она извиняющимся тоном говорит:

- У меня стресс. Я не создана для того, чтобы быть шпионом, и я определенно не актриса.

- Ты могла бы быть мимом… ты чудесно выражаешь эмоции.

Ее щеки пылают, как закат, когда она смотрит на меня.

- Ненавижу то, как легко я краснею и плачу. Одна из причин, по которой я люблю работать на кухне, - это то, что там все краснеют и плачут от лука и пара.

- А вторая?

Она моргает, иссиня-черные ресницы, словно веером, обмахивают веснушки, которыми усыпаны ее щеки.

- Наверное… мне нравится ощущение от готовки. В этом процессе есть ритм… - ее руки рисуют в воздухе невидимые фигуры, - …баланс и время. Это тонко, как танец. Весь шум и хаос - это волны в океане, а я плыву прямо по ним.

- Это имеет смысл.

- Да? - Она удивлена.

- Конечно. Я люблю работать руками.

- В каком смысле? - Она разрывается между недоверием и любопытством.

- В основном, работаю с деревом.

- О… - вздохнула она. - Я была права!

- В чем?

Теперь румянец заливает ее щеки полностью.

- Когда мы танцевали, мне показалось, что от тебя пахнет красным деревом.

Это вызывает у меня улыбку.

- Ты что, одна из супернюхачей?

- Возможно. - Она морщит нос. - И это не всегда хорошо. Особенно в моем районе.

Неожиданно она берет мою руку и переворачивает ее. Она проводит пальцами по ладони, нащупывая мозоли.

- Ха! Не такой уж и нежный мальчик, в конце концов.

- О, я такой, - рычу я, обхватывая ее руку своей. - Но я также знаю, как пользоваться токарным станком.

Тео смеется, и этот звук словно капли дождя стекают по моему позвоночнику. Она убирает руку. Моя ладонь кажется пустой и холодной без ее руки.

- К тому же я люблю кормить людей, - говорит она. - Может, это не соответствует современному феминизму, но мне нравится заботиться о людях.

- Чтобы быть феминисткой, нужно быть бессердечной? - Почти невозможно не поддразнить Тео.

- Ты знаешь, о чем я. - Она пожимает плечами. - Я знаю, что должна быть амбициозной и стремиться покорить мир, но на самом деле я просто хочу ресторан, достаточно маленький, чтобы могла выглядывать и видеть лица людей, когда они пробуют еду.

В моей голове возникает образ крошечного кирпичного помещения, уютного и теплого, с живыми растениями вокруг. Тео в черном фартуке, нож в руке, ее темные волосы собраны, щеки розовеют от пара.

- Ладно. - Я отодвигаю эти мысли в сторону. - Какие у тебя еще условия?