Любовный кусь

– И не надо. – Айвэн наконец-то захлопнул книгу и посмотрел на меня. В его глазах плескались злость и высокомерие. – Спасибо, что ценишь время, которое я трачу на уроки с тобой. Благодарность – она такая, да?

– Не надо манипулировать моим чувством вины! – прошипела я.

Он усмехнулся.

– Да. Я – токсик.

Комок застрял в горле от его внезапной холодности, а руки нервно сжали флаеры.

– Эй! Что с вами двумя происходит сегодня? – Дэн даже рот открыл от удивления из-за нашей перепалки, смотрел то на меня, то на него.

– Все в порядке! – Я подскочила с кровати и вырвала из его рук третий билет.

– Ага, заметно, – скептически сказал Дэн. – Оба жжете напалмом.

– Забей. Завтра в семь вечера будь в филармонии. Я буду ждать в холле. Спокойной ночи!

Чтобы остыть, я пошла по лестнице пешком. Здесь гуляли сквозняки и не работали батареи. Здорово освежало. Я дошла до седьмого этажа и, опершись на перила, уставилась на спираль бетонной лестницы, убегающей вниз.

Вообще-то я покупала эти билеты, потому что хотела пойти именно с Айвэном. Провести с ним время, познакомиться поближе, узнать его лучше. Предлагать Троцкому или Сержу даже в мыслях не было. Но теперь я задумалась об этом.

Айвэн

Как только дверь за ней закрылась, я спрыгнул с кровати, набросил на ходу толстовку и направился на балкон, чтобы проветриться. Выражение лица Дэна было бесценно: брови подняты, руки театрально раскинуты в стороны, мол, «ребят, что происходит?». После выпитого шампанского я немного разоткровенничался, сказал ему, что, кажется, все-таки поплыл от его подружки. Неудивительно, что он совершенно не понял, почему только что здесь летали молнии и почему мы разговаривали друг с другом так грубо.

Парк перед учебным корпусом занесло снегом. Я схватил чью-то зажигалку и начал ее крутить, анализируя свои реакции. Просто-напросто сработал триггер: меня опять считали ничтожеством. Виви будто наступила на мозоль, которая стала заживать. И теперь рана снова пульсировала и кровоточила.

«Эй, дрищ! Зачем ты ходишь на баскетбол? Мяч попадет в тебя и переломит. Руки – как плетки, ноги – как спички. Бабы обратят внимание на такого, как ты, в последнюю очередь!»

В последнюю очередь…

В последнюю очередь…

Я тряхнул головой, когда вспышки воспоминаний из детства заполнили мысли. Пнул стоящий рядом стул, и он упал с грохотом. Дыхание было тяжелое, сердце отбивало бешеный бит, а руки чесались: хотелось что-нибудь ударить. Едва удержался от того, чтобы не долбануть костяшками в бетонную стену. Вместо этого я крепко схватился за ледяные перила и сжал их до побеления пальцев.

Сначала свидание с Троцким, потом мне в последнюю очередь предложили сходить на концерт. А ведь я столько для нее делаю!

Сплю с другими, например.

А она!

Она ничем мне не обязана, ничего мне не обещала.

И это бесило больше всего. Я снова со всей силы пнул теперь уже валяющийся стул. Не надо было соглашаться на предложение Иры! Да, я был с ней только физически, а представлял Виолетту. И тем не менее из-за того, что сегодня произошло в кабинете студенческого совета, меня начала мучить совесть, чувствовал себя предателем. Я разрушил то, что только-только начало выстраиваться по кирпичику. Снова пнул стул, он отлетел, громыхая. К счастью, никто не прибежал на шум, чтобы поглазеть, как я разношу балкон. Пацаны, наверное, были в наушниках.

Резко выдохнул остатки раздражения в морозный воздух. Стало лучше. Успокоился. Протер лицо ладонями. Облокотился на перила и некоторое время наблюдал за парочкой, возвращающейся с автобусной остановки в общежитие.

Я больше никогда не совершу подобной ошибки! Не поддамся минутной слабости!

Сел на лавку с накинутым на нее потертым пледом, откинулся на стену и забросил ноги в резиновых шлепках на перила. Отсюда хорошо были видны искорки звезд на ночном безоблачном небе. Здесь, за городом, они сверкали особенно ярко! Луна висела низко, отбрасывая белый свет на опустевший парк, вдалеке фонарями перемигивался большой город. Холод ночи потушил пожар моей истерики. В детстве я видел такое, что любая несправедливость теперь действовала на меня как красная тряпка на быка. Я заводился с пол-оборота. И с этим нужно было что-то делать, но пока не знал – что.