Любовный напиток в граненом стакане

— Погоди, давай положим ее на этот большой стол.

— Он, между прочим, обеденный.

— Ты, между прочим, для чего меня звал? Стол — самое удобное место. Главное, люстра яркая, почти как в операционной.

— Я могу идти?

— Иди, кто тебя держит.

Тот, что пришел, поставил на край стола докторский чемоданчик, вынул из него белый халат, надел и споро принялся доставать и складывать на вынутой оттуда же салфетке блестящие медицинские инструменты, поглядывая на неподвижную Дашу.

Вернулся хозяин.

— Говори, чем я могу тебе помочь?

— Не шебурши... Ты ее знаешь?

— Первый раз вижу.

— Как она попала к тебе во двор?

— Калитка оказалась незапертой.

— Я тебе сколько раз говорил, ты нарвешься. Кто-нибудь из официальных лиц зайдет во двор, а собака набросится.

— Шерхан никогда не нападет без причины. А официальным лицам совершенно нечего делать в моем дворе.

— Ты видишь, что эта птичка не из вашего курятника?

— Вижу. Только, скорее, не из курятника, а не из нашего свинарника.

— Что-то ты слишком самокритичен.

— Не радуйся, я не о себе. Ты разве забыл, что это место раньше называлось Свинячьим хутором?

Разговаривая, мужчина в белом халате все время что-то делал. То вскрывал ампулу и шприцем набирал из нее лекарство, то делал укол, то, обтерев спиртом окровавленное лицо Даши, осторожно вправлял покалеченный нос. Секунды две полюбовавшись на свою работу, он стал накладывать повязку.

— Ну вот, я сделал все, что мог... Кстати, я тебе давно говорил, продай эту развалюху и купи себе квартиру! Ищешь себе приключений на одно место. А то не знаешь, что здесь всегда был самый криминальный район.

— А Шерхана куда девать, скажи на милость?

— Многие люди держат породистых собак в квартире, и ничего.

— Он привык к свободе. Бегает по двору, пугает птиц... Что он станет делать в квартире?

— Не много мне известно людей, чья дальнейшая жизнь зависит от привычек их собаки... Все равно через год-полтора вас снесут.

— Ничего, зато земля здесь дорожает с каждым днем... И потом, мой дом не такая уж развалюха. Во-первых, в нем все удобства, во-вторых, он уютный, в-третьих, меня здесь не достают мои жены...

— Жены! Тоже мне, султан доморощенный!.. Иди сюда. Зайди с другой стороны, придерживай, если вдруг она непроизвольно дернется. Давай положим ее на диван... Смени наволочку на подушке. Вот, теперь осторожно опускаем ее голову.

— Она что, уже пришла в себя?

— Нет, но, думаю, в самом скором времени придет Анестезию я ей сделал, так что пробуждение не будет слишком болезненным.

— Посмотри, какая красивая девчоночка. Теперь, когда ты вытер кровь... Кожа гладкая, розоватая...

— Наверняка женщина здоровая, только очень уж худа. Прямо кожа да кости.

— А то ты не знаешь этих богатеньких. Сидят на диете, чтобы убить в себе всякую женственность.

— Нет, это скорее стрессовое похудение.

— Интересно, как ты это определил?

— Это мои личные наблюдения. Да, у тебя что-то болеутоляющее есть?

— Есть. Кетанов. Ты же мне и привозил, когда я руку сломал.

— Дашь девочке, когда действие анестезии кончится... С тебя двадцать долларов. Это, имей в виду, по льготному тарифу.

— Бедные пациенты. Неужели ты со всех так же дерешь три шкуры?

— Деру, куда деваться. Семью кормлю. Кстати, ты особо губы не раскатывай. Видишь, у нее обручальное кольцо.

— Вижу. А тебе только бы настроение человеку испортить!

— Андрюха, я тебя предупредил... Проводи меня, а то твой охранник каждый раз делает вид, что впервые меня видит.

— Он понимает, что ты меня подавляешь, и сердится.

— Понимает! Скажи еще, что у твоей собаки высший разум.

— Не ворчи. Ты как, опять в клинику возвращаешься?

— А куда же еще? У меня сегодня ночное дежурство. Ты ее родным позвони, наверняка у нее есть сотовый телефон.

Говоривший пошел к двери, хозяин дома следом за ним.

— Не учи ученого!

Доктор, уже снявший к тому времени халат, в нерешительности остановился перед открытой калиткой.

— Шерхан, домой! — позвал хозяин и взял пса за ошейник. — Да не бойся, не укусит.

— Кто знает, что у него на уме? Говорят, собаки походят на своих хозяев.

— А ты никогда не знаешь, что у меня на уме?

— У тебя на уме всегда одно.

Хозяин дома тяжело вздохнул:

— Что поделаешь, в семье не без урода. Иной раз я думаю, что судьба нарочно создала меня таким, чтобы ты на моем фоне смотрелся особо положительным.

— Ага, я еще должен сказать тебе спасибо.

— А как же, это, можно сказать, черный пиар...

— Не забудь позвонить...

— А если у нее нет мобильника?

— Но у тебя-то есть!

— Это что же получается: никакое доброе дело не должно остаться безнаказанным? Тебе двадцать долларов отдай, теперь еще рублей десять на сотовом истрать...

— Можно подумать, доллары ты мне отдал!

— Отдал не отдал, а теперь ты все время будешь мне напоминать, я стану нервничать, оно мне надо?

— Нервничать! Не смеши. Когда это ты нервничал? Две свадьбы, два развода — а все как с гуся вода.

— Просто ты мне завидуешь.

— Завидую. Я бы тоже хотел вот так ни за что не отвечать и жить в дедовом доме на Свинячьем хуторе.

— Все ясно, вот ты и попался. А я-то все думал, чего он уговаривает меня дом продать?