Любовный напиток в граненом стакане

— Не гневи Бога, Витюша, — тихо проговорила она — Неужели ты предлагаешь мне чувствовать вину только за то, что я приняла помощь не от дряхлого старца, а от молодого мужчины? Ну, так совпало, извини, что я упала именно в его двор.

— Ладно, — устало проговорил он, — как-то и в самом деле глупо получается. Сам не знаю, что заставило меня грубить тебе. Наверное, это от бессилия. Я не привык чувствовать себя виноватым... Давай хоть поедим, а? Это-то мы еще сможем вдвоем сделать?

— Сможем, почему нет, — согласилась Даша.

Муж опять наполнил бокалы.

— Давай выпьем... выходит, нам с тобой теперь и выпить не за что?

— Можно выпить за здоровье, — предложила Даша, — а то я в последнее время так резко стала худеть — ничего не помогало, и вдруг сегодня стала на весы — полтора килограмма прибавила...

А через день она вышла на работу в свой салон с легкой печалью в сердце. Ей было грустно, словно из жизни ушло что-то, ради чего она последние годы жила.

И к сожалению, это больше не воспринималось ею как катастрофа.

Пока она еще ничего для себя не решила. Сказала, что так жить нельзя, а как — не знала. Начинать дела с разводом не хотелось. Сейчас у них с мужем положение было неопределенным, а сунься в эти дела с разводом — сразу станет еще хуже, суды, адвокаты. Объясняй посторонним людям, почему твой муж вдруг стал для тебя чужим человеком! Какая причина развода — спросят у нее. Что она скажет? «Муж мне изменял». Перед судьями, перед всем светом трясти свое грязное белье. Может, поэтому разлюбившие супруги продолжают жить вместе? Оттого, что им противно признаваться в самом сокровенном. Тогда ведь придется сваливать все на Виктора, а это ей казалось непорядочным. Вот уж действительно, не знает, чего хочет!

Первым клиентом у Даши сегодня оказался такой, что, увидев его, она даже внутренне вздрогнула. Во-первых, невозможно было сразу понять, кто это, мужчина или женщина, так что Даша про себя мысленно окрестила его — оно. Может, и обидно, но одно ее оправдывало, что мысленно. Да и грешно было бы высказывать вслух свое отношение к человеку-инвалиду, с небольшим горбом и на костылях.

Прежде всего у него — не у нее, хотя лицо существа все же выглядело женским — не было вторичных половых признаков, таких как щетина на лице, усы или борода.

Скорее всего по причине того, что длинные волосы клиента были стянуты сзади резинкой, и если облику, например, Стивена Сигала это только добавляло мужественности, то ее посетителю еще больше смазывало облик.

Глаза у него были странные, прозрачно-зеленые и, в какой-то момент показалось, с вертикальными зрачками, так что, приглядевшись повнимательнее, Даша заволновалась еще больше: пришелец!

Вообще непонятно, что с ней в это утро творилось. Все было странно. И то, что с клиентом вместе пришли еще двое, мужчина и женщина, родители, что ли.

Женщина выступила чуть вперед и весело поинтересовалась:

— Молодого человека пострижете?

Ах, значит, все-таки он?

— Конечно, а какую стрижку вы хотите? — спросила она уже у молодого человека.

— Мне все равно, — сказал он густым басом, а она от неожиданности выронила ножницы.

— Главное, чтобы была модная стрижка, — опять вступила в разговор женщина.

Сопровождающий их мужчина молча сел в кресло для посетителей и стал безразлично листать журнал.

— Сможете? — спросила женщина.

— Смогу. Вам понравится, — сказала Даша, не обращая внимания на глупый вопрос — это она-то не сможет? И опять обратилась к парню — до чего же на девчонку похож! — Вы мне доверяете? Если я подстригу вас так, как вижу.

— Доверяю, — опять пробасил он.

Даша выдохнула, взяла покрепче ножницы и, как на экзамене, стала стричь.

Когда она вот так погружалась в дело, почти ничего вокруг не видела. Некоторое время женщина постояла рядом, а потом села в кресло рядом с мужчиной.

Стрижка получилась — хоть сейчас на страницы журнала. Как жалко, что у парня горбик. Ведь получился красавец. О таком небось не одна девчонка мечтает. А Даша сделала лишь то, что нужно. Из нагромождения образов в этом клиенте она вытащила один, самый нужный — мужской. Теперь в кресле сидел не оно, не она, а молодой красивый мужчина. К сожалению, калека.

Некоторое время он смотрел на себя в зеркало, а потом сказал:

— Спасибо.

— Вы довольны?

— Доволен.

Он медленно выбрался из кресла и посмотрел сияющими глазами на свою мать.

— Ну, как я тебе?

— Ты у меня красавец, — тихо проговорила она, не отрывая от него взгляда. — Сколько мы вам должны?

Она спросила у Даши, почти не глядя на нее. И заплатила вдвое больше. Даша попыталась протестовать, но та не стала и слушать.

— Это произведение искусства.

Впрочем, Даша подумала и без ложной скромности с этим согласилась. Видел бы ее работу Виктор! Интересно, что бы он сказал?

Даша продезинфицировала ножницы, щеткой собрала волосы вокруг кресла. Надо же, дала объявление, что требуется уборщица, и до сих пор никого себе не подобрала. Быстрее нашлись мастера. Теперь мама убирает в женском зале, а Даша в мужском.

Она села в кресло, ощущая почему-то усталость, словно дело шло к концу работы. А ведь это был ее первый на сегодня клиент.