Любовный нокаут

На ринге появился Кувалда, и Ремингтон лениво улыбнулся, словно отвечая своим мыслям. Его взгляд заскользил по головам зрителей прямо в мою сторону – и я отчетливо поняла, что он точно знает, где именно я сижу в этот вечер. Все еще улыбаясь с видом «да, вот он я, весь такой крутой», он указал пальцем на своего противника, а затем в мою сторону, как бы говоря: «Это все для тебя».

У меня замерло сердце.

– Вот дерьмо! Он меня совершенно убивает. Какого черта он это делает? Он такой гребаный альфа, что я просто не могу!

– Мелани, возьми себя в руки! – прошипела я ей на ухо, в изнеможении откидываясь на спинку стула, потому что он убивал и меня тоже. Я не знаю, чего он хочет от меня, но я совершенно запуталась, потому что никак не ожидала, что тоже захочу чего-то настолько сексуального и очень личного именно от него.

Меня пронзило волнующее воспоминание о том, как всего несколько минут назад я стояла рядом с ним, но звук гонга вырвал меня из этого состояния. Бойцы сблизились, и Реми сделал финт в сторону, в то время как Кувалда тупо замахнулся, купившись на обманное движение. Как только бок противника оказался открытым, Ремингтон подскочил к нему и ударил слева по ребрам.

Бойцы отпрянули друг от друга, и Ремингтон, действуя вызывающе дерзко, вновь совершил обманный маневр, выводя Кувалду из равновесия. Реми повернулся ко мне, вновь показал на противника, затем снова на меня, прежде чем протаранить Кувалду с такой силой, что канаты позади парня, спружинив, отбросили его вперед. Он упал на колени и тряхнул головой, пытаясь снова встать. Мои мышцы в промежности сжимались каждый раз, когда Реми бил своего противника, и каждый раз, когда тот наносил ответный удар, в ответ сжималось и мое бедное сердце.

В течение всего этого вечера Реми таким же образом разделался еще с несколькими бойцами. И каждый раз, торжествуя победу, он смотрел на меня со своей самодовольной улыбочкой, словно хотел убедиться, что я знаю, кто здесь самый крутой. Все мое тело дрожало, когда я смотрела, как он двигается, как играют его мышцы, и не могла подавить свои фантазии. Я представляла себе, как его бедра скользят по моим бедрам, как двигается его тело внутри меня, как эти большие сильные руки касаются меня, как плоть прижимается к плоти. Во время последних нескольких раундов на его лице появилось напряженное выражение, грудь тяжело вздымалась от напряжения и блестела от пота.

Внезапно я поняла, что никогда в жизни ничего так сильно не хотела.

Я хотела потерять голову. Спрыгнуть с тарзанки. Вновь мчаться со всей скоростью, пусть даже только в буквальном смысле. Я захотела свиданий, которых у меня никогда не было, потому что я тренировалась, пытаясь достичь того, чего так и не смогла достигнуть. Я избегала опасных аттракционов из опасения повредить ногу, которую в конце концов все равно не уберегла. Никогда не пила спиртного. Ведь мне нужно было постоянно оставаться в форме, чтобы выйти на трек. Ремингтон Тейт сейчас воплощал в себе все мои соблазны, все то, что я никогда не делала, и да, у меня же есть презерватив, который я зачем-то сунула в сумку и только теперь поняла, зачем это сделала. Этот парень – настоящий боец. Я хотела прикоснуться к его мускулистой груди, поцеловать эти губы. Я хотела, чтобы эти руки обнимали меня. Когда я почувствую, что они сжимают меня, я, наверное, кончу в ту же секунду, как он окажется во мне.

Это была самая невероятная прелюдия, которую я когда-либо испытывала в своей жизни, и внезапно мне захотелось, чтобы она стала чем-то бо`льшим. И хотела, чтобы это случилось сегодня же вечером.

Когда он победил в последний, десятый раз, я снова почувствовала на себе его взгляд, но могла только смотреть на него в ответ, желая, чтобы он понял, насколько сильно я хочу его. Он улыбался мне, весь потный и дерзкий, с блестящими голубыми глазами и ямочками на щеках. Ухватившись за верхний канат ринга, он легко перемахнул через него и мягко приземлился в проходе прямо передо мной.

Мелани буквально замерла, когда его великолепно вылепленное, загорелое, блестящее от пота тело оказалось совсем близко. И не оставалось никаких сомнений, к кому он направлялся.

Задержав дыхание до той секунды, пока мои легкие чуть не лопнули, я стояла на дрожащих, подкашивающихся ногах, потому что действительно не знала, как вести себя в такой ситуации. Толпа ревела, зрительницы вопили:

– Поцелуй его от всего сердца, женщина!

– Ты его не заслуживаешь, сука!

– Убирайся, девчонка!

Сверкнув улыбкой, отчего на щеках появились ямочки, он подошел, и я продолжала ждать, предвкушая, что вот-вот почувствую его руки на своем теле, когда он наклонился прямо ко мне. Я почти ощущала эти руки, как в прошлый раз, когда он касался моей головы, – большие, незнакомые и такие волшебные. Я почувствовала, что умираю. Умираю от желания, готовая отбросить все запреты… сгорая от нетерпения.

Но вместо этого он наклонился ко мне, чтобы прошептать мне в висок, и единственное, что меня коснулось, – это его дыхание, обдающее мою кожу жаром.