Любовный поединок

В начале этого года, через три года после смерти отца, мама сообщила ей, что работа близка к завершению. Вскоре она приняла решение отправиться на охоту, чего не делала ни разу после того, как похоронили графа. Она отправилась с большой свитой, улыбалась, была в приподнятом настроении.

Больше в замок она не вернулась.

Скорбь, едва начавшая угасать, стала душить Сесилию с новой силой. В то время пришлось вынести так много, что она не решилась заниматься еще и холодным камнем. Таким образом, проект мамы так и остался незавершенным.

Позорная слабость. Недостойная графини Лосфорд.

Впрочем, не стоит приводить эти доводы Гилберту.

– Король забрал скульптора. Конечно, тебе это известно.

Разумеется. За стенами Виндзорского замка, похоже, не осталось ни одного человека, обладавшего навыками работы с камнем. Все они выполняли приказ короля, тратившего баснословные средства на обновление и новое строительство. Он повелел наказать любого, кто посмеет предложить мастеру большую плату и заставит того оставить работу в замке.

– Я вынуждена была отдать его королю.

Впрочем, если бы она попросила, его величество сделал бы исключение и позволил мастеру закончить работу над надгробием.

– Прошло уже три года, – напомнил Гилберт.

– И меньше года со дня кончины мамы.

– Долгий траур не вернет ее, Сесилия.

– Знаю.

И все же у нее было такое чувство, что эффигии станут последней точкой, когда ей надо будет признать, что родителей не вернуть. Об этом она не могла даже думать.

К счастью, они миновали ворота замка, к ним подбежали слуги, чтобы помочь с багажом и лошадьми. Сесилия воспользовалась возможностью уйти от ответа.

Начинается рождественский сезон. Все также, как каждый год, но все же совсем иначе.

«Настанет день, когда ты унаследуешь титул, дорогая. Сохранение чести рода станет твоей заботой» – так говорила мама.

А она не смогла исполнить самое простое – установить достойные родителей надгробия.

Она обязана доказать, что не боится ответственности и готова связать свою жизнь с человеком, которого выберет для нее король.

Оставив слуг разбираться с вещами, Сесилия и Гилберт поспешили в комнаты, ближе к огню.

Когда тепло камина наконец согрело все тело до последней косточки, она сняла плащ и села, положив ладонь на руку Гилберта:

– Я непременно выясню, могу ли я получить скульптора обратно.

Молодой человек улыбнулся:

– Когда?

Этот вопрос дал ей понять, что перед ней уже не тот юноша, которого она знала. Он стал мужчиной, решительным и твердым, сейчас он даже готов взять с нее слово. Сесилия не думала обижаться, он тоже любил ее отца и маму.

– Скоро. До праздника Двенадцатой ночи.

Она сделает все, чтобы ритуал погребения был должным образом завершен и родители покоились с миром. Однако это никогда не изменит ее чувства к людям, виновным в их кончине.

Марк с другом скакали рядом в окружении рыцарей, впереди уже показались стены Виндзора. Он видел немало замков во Франции, начиная с тех, что принадлежали семье де Куси, и был уверен, что поразить его невозможно. Однако он ошибался.

– Хорошая крепость, – кивнул Ангерран.

Пожалуй, даже это слово не вполне подходило для описания того, что он увидел. Как и Шато-де-Куси, замок стоял на холме, крутые склоны которого и близость реки делали осаду почти невозможной. Стены были очень старыми, казалось, их возвели несколько сотен лет назад, когда нормандский бастард перебрался через Ла-Манш, чтобы править Англией.

Въехав на территорию, Марк увидел внутренние, недавно построенные стены и красивые здания из нового камня. Поморщившись, он не без восхищения был вынужден признать, что нынешний король – неплохой строитель, хотя, скорее всего, заплатили за его прихоть французы.

Де Марсель не ожидал, что их примут торжественно, но их встретила сама леди Изабелла, при этом она вела себя так, будто замок принадлежал ей безраздельно. Ангерран держался так, словно был самым почетным гостем.

Марк бросил поводья конюшему, но остался стоять в отдалении, дав возможность паре обменяться улыбками и взглядами. Оглядевшись, он заметил в стороне графиню, зябко кутавшуюся в теплый плащ, так же не сводившую глаз с принцессы и де Куси.

Она сделала шаг к ним, будто желая прервать любезности. Резкий порыв ветра распахнул полы плаща. Марк подошел, встал так, чтобы закрыть обзор и поправил накидку.

Она подняла на него удивленные глаза и поежилась. От холода ли? Грациозно вскинула голову. Темные волосы подчеркивали белизну кожи. Одежды закрывали длинную шею, лишая возможности полюбоваться ею хотя бы мельком.

Марк отпустил полу плаща и убрал руки. Следует быть осторожнее, не прикасаться к графине без необходимости и желательно держаться на безопасном расстоянии.

– Ваш остров – самое холодное место из всех, что я посещал.

Сесилия повела плечами:

– Эта зима не самая суровая. Хотя морозы начались в сентябре и с той поры не давали нам передышки.

– Так вы признаете, что климат у вас ужасный?

Она улыбнулась:

– Вы обвиняете англичан и в этом?

Он обвинял их во всем, но сейчас, рядом с ней, ему внезапно стало теплее. Только этого не хватало. Разве у него мало проблем?