Любовный саквояж

меняя каждый день любовь.

А ты подумал, что все глупо?

Нет, но нас радует лишь новь.

Мы лишь денечек вдохновением

себя порадуем. Шутя

добавим чувства в наши звенья,

они листвой зашелестят.

Не можем мы любить мгновенно!

Не можем вечно мы любить!

В одних стихах мы откровенны,

а всю любовь – пора забыть.

Потом отроем как новинку,

забыв про прошлую любовь.

Так молока мы выпьем крынку,

и стих напишем вновь и вновь.

27 июля 2005

***

Твои прикосновения неприятны,

возможно, охлаждение наших чувств.

Мне не совсем по нраву, непонятно

и откровения злобных, терпких уст.

Но день прошел. Все изменилось.

И вновь к тебе я наклонилась.

К тебе остыла. Новые проблемы

меня влекут, а ласки не видны.

И наши отношения так нелепы,

как будто это прошлого следы.

Но день прошел. Все изменилось.

И вновь к тебе я наклонилась.

5 августа 2005

***

Вот и все, ты разлюбил!

Рада, рада бесконечно!

Щек чужих не пригубил,

это просто человечно.

Вновь ты мой, не этой крысы,

а котенок – это выше.

26 августа 2005

***

По лесу тихо ходит осень,

уныло трогая листву.

К ней безразличны только сосны,

роняя иглы на листву.

Заря, цветами лишь играя,

роняет блики на листву.

А иглы, в бликах замирая,

бранят опавшую листву.

А я осеннею порою

иду с тобой, топчу листву.

Тебе я тайны приоткрою,

рукой хватаю я листву.

Тебя не трону, то опасно.

Смотрю, как кружится листва.

Под солнцем все прекрасно, ясно,

сверкает в небе синева.

Опять люблю. Осенней тайной

к тебе я в сердце загляну,

прильну к тебе я нежной ланью,

сглотнув невольную слюну.

7 сентября 2005

Ночная поэма

1.

Медовая ночь заблудилась в постели,

все клеточки словно в раю,

мы пьем свои чувства, мы фибрами спели.

Ты любишь. И я ведь люблю.

Как трудно одно, отойти друг от друга,

как будто навек потерять,

и трудно разнять из объятий мир круга,

медовая ночка на пять.

2.

Мы с тобой лежали на постели.

Звезды улыбались за окном,

на постель-то лечь уже успели,

не успели мы забыться сном.

Просто оставалась еще ласка,

губы задевали близкий рот,

просто источали неги смазку,

начинался тихо секс и спорт.

Руки обнимали все сильнее,

тело телу делало массаж,

мышцы становились все вольнее,

амплитудой заходили в раж.

3.

Твоя любовь под хлопья снега,

что заблудились за окном…

Нас выгибается ласки нега.

И не объяты мы вином!

Такая тяга притяжения,

что не отпрянуть, не уйти!

И вот оно – любви скольжение!

И нет ведь лучшего пути!

Ты рядом, здесь, и ты со мною!

И как жила я без тебя?

Ведь летний зной у нас зимою

от ласки нег всю жизнь любя!

4.

Уснула я, забыв разнять объятья,

и провалилась в негу без тебя.

А ты не спал. И ласки, и проклятья

остались без любви. И ты скрипя,

Своими не уснувшими костями,

пошел в другую комнату. И там

лежал ты между ленью и делами,

как будто на боку их делал сам.

И интернет молчал от жгучей лени.

А я спала спокойно. Злился ты.

Скрипели неодетые колени.

И тихо спали белые листы.

5.

Я тебя любила еле – еле,

а любить не кухне не могла,

мы с тобой салатику поели,

все потом убрали со стола.

Ты сказал: 'Пойдем и погуляем'.

Я без лишних слов пошла с тобой,

ходим мы по лесу, размышляем,

а в желудок стонет, как прибой.

И пошли с тобой по магазину,

там продуктов целая гора,

и набрали целую корзину,

и домой нести ее пора.

Вот теперь действительно поели,

и опять забылись на постели.

2004 – 2005

Жало

Ты сказал, что хочешь,

что меня он ждешь,

но опять хохочешь,

слов не разберешь.

Это я блондинка,

жгучий ты брюнет,

любишь ты лезгинку,

я люблю балет.

Между нами годы,

долгие века,

хрупкие невзгоды

есть наверняка.

Значит, зреют злаки,

связь других времен,

ты печали знаки

в мыслях не отмел.

Чтобы не мешали

встретиться со мной,

ты препятствий жало

бросил на покой.

2 января 2004

Шалость в пене

Бассейн, мрамор, свет из ниши…

Голубоватый солнца блик.

Под зеркалом, чуть-чуть пониже,

лежали камни – сердолик.

Русалка, Ниночка младая,

блестела каплями воды,

а волосы, ручьем спадая,

по полу сеяли следы.

Она немного утомленно

накинула халат, идет.

Вот дверь открыла изумленно:

за дверью принц небесный ждет.

Не ожидала видеть гостя,

лихой дворец ее закрыт,

однако встретила без злости,

дорожной пылью он покрыт.

'Откуда Вы? – она спросила, -

Кто Вас сюда, зачем пустил?'

Губу внезапно прикусила…

В халат принц руки запустил…

Смешалась пыль и влага.

'Нина', – и снова замолчал.

– Ты не сердись, меня б помыла'.

И от блаженства – замычал.

Вода стонала пузырьками,

и пена шла за валом вал,

они вошли в нее шажками.

Мужчина просто ликовал.

Любовь в воде, всегда вторична,

но неизменна чистота,

а в пене несколько лирично,

и бесконечна пустота…

Вот из воды выходят двое,

идут к двери. Снаружи шум.

Открылась дверь, вдруг кто-то взвоет.

За дверью их встречает шут.

Шут говорит: 'Я третьим буду,

Принц, не отдам я Нину вам!

От вас, мой принц, и не убудет.

В бассейне, этом сколько ванн?

Так поделитесь, я серьезно!'

И меч взлетает из-под ряс.

Событие вполне курьезно,

шут перед принцем жестью тряс.

Опять вода бурлит, вскипая,

а пена бодростью томит.

Шут полюбил, а страсть слепая

едва ли Нину утомит.

Их трое плавает страдая,

и меч, как шашка – наголо.

Тут Нина в панику впадает,

ей, право слово, нелегко.

Они умны, довольно живо

втроем встают, идут из волн.

Их сладострастие явно лживо,

И тот, что принц и шут – не вол.