Любовный треугольник (СИ)

Беру бутылку вина, и наливаю себе ещё. Хочется ослабить эти удушающие эмоции и не слышать их обсуждений. Нужно было сейчас домой ехать, а не потом. Я не выдержу столько. Слишком много информации, которая отложится в моей памяти и будет пилить острой пилой.

— Смотри, Оль.

Вскидываю взгляд, возвращая бутылку на место. Ани через стол протягивает мне телефон.

— Я Мариам фотографии показывала. Хочешь посмотреть?

От её доброжелательности у меня зубы сводит.

Нет, не хочу! Ни тебя видеть, ни фотографии ваши, ни Давида.

Смотрю на телефон, как на ядовитую змею, но выдавив из себя улыбку, беру его и подношу к лицу.

На экране снимок Давида и их старшего сына. Малыш держит в руках небольшую корзинку с грибами, а Давид на корточках сидит рядом с ним и улыбается в камеру.

Сердце тут же обдаёт болью, словно его сжали пальцами и раздавили. Смотрю на фото, а перед глазами плывёт. Его сын… Точная маленькая копия. Такие же серьезные карие глаза, и улыбка с ямочками на щеках, как у отца. Отец… Давид отец!

— Листай влево, — говорит Ани мимоходом, пока обсуждает что-то с Мариам.

Я не слышу их. Мажу пальцем по экрану, и на нём появляется снимок, где Давид уже с двоими своими сыновьями, а позади них его жена с родителями. Какие-то ещё люди, видимо друзья, или родственники. Большая веселая компания. Огромная счастливая семья…

Бывает так, что ты вроде бы знаешь какую-то информацию, но пока ты её не видишь, она какая-то далёкая и не цепляет. Но стоит увидеть воочую, как мир вокруг с треском рушится. Их счастье, переданное через объектив камеры должно радовать меня. Я ведь этого хотела, когда принимала решение расстаться. Хотела, чтобы ему никогда не пришлось лишаться тех, кого он любит.

А он обязательно бы их потерял, потому что его семья меня бы не приняла. Я — чужая, Ани — своя. И вот же оно — моё пожелание ему быть счастливым сбылось. Только что же так больно от этого, а?

Закусив губу, листаю дальше влево, пролистывая несколько фотографий с шашлыков, а потом застываю, когда вижу уже другой снимок.

Давид лежит на диване, запрокинув руку за голову. В другой держит телефон и сосредоточенно смотрит в экран. На нём домашние штаны и футболка. А на пальце блестит обручальное кольцо.

Легкие спазмом сводит, и я роняю телефон на стол. Чувствую себя так, словно заглядываю туда, куда нельзя. В их дом, в их семью. Где он чужой муж.

— Оль? — зовёт меня обеспокоенно Мари.

Когда поднимаю голову, вижу, как они вдвоём вопросительно смотрят на меня. Чёрт!

Спохватившись, широко улыбаюсь и скашиваю взгляд на вино.

— Кажется, я выпила больше, чем нужно.

Смахнув галерею в сторону, отдаю Ани её мобильный и откидываюсь на стул.

— Тогда, может лучше больше не пить? — подруга кивком указывает на бокал, который опять оказался в моих руках.

— Может быть, но это не точно.

За нашими спинами раздаются голоса, один из которых играет смычком по моим нервам.

— Садись, — привстаёт Мариам, уступив Давиду место, — я тут немного с Ани поболтала, пока вас не было.

— Общайтесь дальше, я здесь сяду, — кивает в сторону места рядом со мной, но Мари уже обходит стол.

— Не надо. Ещё успеем пообщаться.

Сделав рокировку, все занимают свои места.

Оставшееся время я умираю заживо. Отсчитываю секунды до момента, пока мне позвонит Лёша, но так и не дождавшись его звонка, в момент, когда Ани в очередной раз кладёт ладонь на руку Давида и сжимает его пальцы, я резко отодвигаю стул и встаю.

Не могу. Больше просто не могу. В груди назревает буря, в голове шум.

— Я пойду, ребят, — выпаливаю как из пулемёта.

— Куда так быстро? — возмущается Саша, разводя руки в стороны.

— За мной приехали уже. Я говорила, что ненадолго.

— Так я тоже ненадолго, но не настолько же. Кидалово ты, Олька.

— Не думаю, что ты сильно расстраиваешься по этому поводу, — подмигиваю ему, — я видела, как ты смотрел на певицу на сцене. Она, кстати, на тебя тоже. Так что не теряй времени даром.

Усмехнувшись, он косится в сторону сцены.

— Хорошо же ты меня знаешь, Оленька, — качает головой, а потом встаёт, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Ещё бы. Как облупленного.

Обнимаю его, а потом также прощаюсь с Демьяном.

— Рад был видеть, Оль, — говорит он.

— Я тоже. Хорошо вам посидеть.

Давиду и Ани просто машу рукой, а Мари шепчу на ухо, что завтра увидимся.

Забрав свою сумочку, разве что не бегу к гардеробной. Ничего страшного, что Леши ещё нет. Подожду его на улице. Уж лучше там, чем ещё хотя бы несколько минут провести в компании Давида и его жены.

Забираю свою куртку из гардеробной, одеваю её и уже собираюсь выйти на улицу, когда сзади раздаётся:

— Оль.

Низкий голос бьёт по моим барабанным перепонкам. Вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь.

— Проведу тебя, — говорит Давид, подойдя ближе.

Толкает дверь, пропуская меня вперед, а я вся подбираюсь, пока мимо него ступаю.

Магнит, который когда-то давно притягивал нас друг к другу, а потом сломался, вдруг снова начинает гудеть, приподнимая все волоски на моём теле и скручивая внутренности.

Выхожу на террасу и останавливаюсь. На всякий случай осматриваюсь, вдруг Леша все-таки уже здесь, но знакомого автомобиля не вижу.