Любовный треугольник (СИ)

— Привет, — сажусь на кровать к ней спиной, чтобы поставить мобильный на зарядку.

Чувствую, как матрас пружинит, и мои плечи обвивают худые руки.

— Я ждала тебя…

— Зачем?

— Соскучилась… — прижавшись к моей шее губами, несмело кладет на плечи прохладные ладони. — Мы так давно не были вместе, что…

— Что ты решила, что пора?

Не грублю, звучу ровно, но Ани застывает. Я разворачиваюсь к ней передом, отчего её ладони обессиленно падают на кровать.

Затравленно смотрит на меня.

— Почему пора? Я просто подумала, что… раз я поступила, то… — Вопросительно заламываю бровь. — То ты увидишь, как я стараюсь для тебя.

Со свистом выдыхаю воздух.

— Ани, ты стараешься не для меня, а для себя в первую очередь.

— Да, — виновато опускает глаза на свои пальцы, — но ты же хотел, чтобы я поступила. Хотел, чтобы стала более самостоятельной. Я делаю это…

— То есть самой тебе это не приносит удовольствие?

— Приносит, но… я думала, что когда ты поймешь, что я совершенствуюсь, то простишь меня и захочешь вернуть все на свои места.

— Мне не за что тебя прощать, и я не злюсь на тебя. Мы живём вместе, семья. Хоть и своеобразная, но семья. Ты же этого хотела? Чтобы я не уходил?

— Я хотела, чтобы было как раньше…

— Я говорил тебе, что как раньше не будет.

Закусив губы, судорожно тянет носом воздух.

— Я подумала, что если мы займемся любовью, то… возможно, все исправится.

Склоняю голову, наблюдая за тем, как она снова сбивается в комок, как тогда, на кухне, когда узнала про Олю. Мне жаль её, искренне жаль. Но кажется, она и сама не понимает, что на самом деле чувствует.

Я долго думал о наших с ней отношениях уже после того, как перестал спать с ней в одной постели. И понял, что не только меня, но и её устраивает отсутствие у нас секса. Будь иначе, она бы пришла гораздо раньше.

— Ани, ты же не хочешь меня.

Едва произношу это, как она ошеломленно вскидывается.

— Что?

— Не хочешь.

— Хочу, Давид, — щеки краснеют, а сама натягивается струной.

— Ты правда так думаешь?

— Конечно. Ты же мой муж.

Ну да…

Протянув руку, одним движением сдвигаю ее халат в сторону, отталкиваю пальцами чашку лифчика и обхватываю ладонью грудь.

Ани незамедлительно выгибает назад спину, как если бы хотела избавиться от прикосновения. Тут же заметив свою реакцию, замирает и смотрит на меня большими испуганными глазами.

Намеренно глажу её сосок большим пальцем, от чего она снова инстинктивно ёжится.

Почти как всегда, когда я ласкал её при свете, или пытался заняться сексом. Раскачать её было невозможно. Только в темноте она более-менее отвечала и могла получить оргазм. Надеюсь, настоящий.

Тогда я думал, что дело в её закрепощенности, а совсем недавно прикинул, что причина может быть совсем не в этом.

— Видишь? — убираю руку и возвращаю на место лифчик.

— Это от неожиданности, — оправдывается, только не пойму передо мной или перед собой.

— Ани, ты пришла не потому, что хотела меня и соскучилась. Ты пришла, потому что так надо. Потому что давно между нами ничего не было. Но ты не хочешь меня.

— Хочу…

— Я буду с тобой честным, как и обещал… Я тоже не хочу тебя.

Врезавшись в меня взглядом, она рефлекторно обхватывает себя руками. Знаю, больно… И я мудак. Но пора ей посмотреть правде в глаза.

Отведя взгляд, сжимает губы, а глаза снова наполняются слезами.

— Ты не прав….

— Прав. И ты знаешь это. Прислушайся к себе и своим ощущениям. Представь, что я сейчас сниму с тебя белье, не выключая свет, разведу ноги в стороны и трахну. Буду долго трахать, облизывая соски, всасывая их в рот, кусая, пока ты не начнешь кричать, стонать, выгибаться и просить ещё.

Вздрогнув, морщится и кажется вот-вот закроет уши руками. А я усмехаюсь.

— Тебя должно было это возбудить. Хотя бы немного.

— Просто… зачем ты говоришь так грубо? Это не ты…

— Это я. Вот это, как раз, я. Не нравлюсь?

— Ты так не выражался раньше. У нас всегда всё было… красиво…

— Красиво у нас было, потому что я испытывал по отношению к тебе чувство вины за то, что женился без любви. Поэтому всегда старался делать все осторожно, не пугая тебя. Но это не значит, что меня самого это устраивало. Ты слишком закрывалась, блокируя мне возможность сделать что-то так, как мне действительно хотелось.

— То есть… — сконцентрировав взгляд на моей груди, произносит сипло, — тебе никогда не нравилось заниматься со мной любовью?

Вздыхаю, искренне не желая снова обидеть её.

— А тебе самой нравилось?

— Да.

— Что именно?

Вопросительно вскидывает блестящий от слез взгляд.

— В каком смысле?

— Что именно тебе нравилось в нашем сексе?

— Давид, зачем эти вопросы? — покраснев, выглядит так, будто я задал самый сложный вопрос в ее жизни.

— Я хочу узнать, что тебе нравилось.

Нервно ведет плечом.

— Всё. Сам секс.

Устало вздыхаю.

— А знаешь, что мне нравится в сексе?

Нахмурившись, со страхом смотрит мне в глаза.

— Да… тебе нравится быть жестким. Я замечала.