Любовный треугольник (СИ)

Зажмурившись, вся в комок сбиваюсь. Хочу исчезнуть, испариться, пусть бы меня все забыли, и не помнили того, что я натворила.

- Прости… я не смогла… не смогла, Мари, - поднимаю на неё плывущий взгляд, - я люблю его.

Сама понимаю, как жалко для неё звучат эти слова. Наверное, для кого угодно они бы так и звучали.

Но не для меня. Для меня они тяжелее, чем для всех. В физическом плане тяжелее. Эта любовь к Давиду, как валун, который накрыл меня, переломал все кости, и продолжает давить своей массой. А я ни выбраться не могу, ни сбросить его, потому что банально не та весовая категория.

Уронив лицо в ладони, слышу, как Мариам разворачивается и уходит.

13 Давид

- Мариам, надо поговорить.

Сажусь за стол, за которым с противоположной стороны сидит сестра с чашкой кофе в руках.

Она приехала от Оли двадцать минут назад, как раз, когда мои все уехали в парк.

- Если об Ани, то не волнуйся, я ничего ей не сказала, - произносит воинственно, но уже через секунду сдувается как воздушный шар. Расправленные плечи опускаются, а во взгляде появляется разочарование и обвинение, - Все как три года назад. Ты был с Олей, а потом взял и уехал. Скажи, Давид, ты все еще любишь ее?

Вопрос, как контрольный в лоб, раскурочивает мозг.

- Я женат, Мариам.

- Тогда зачем все это?

Со скрипом отодвинув стул, встаю и поворачиваюсь к кофеварке. Ставлю на поддон чашку и жму на кнопку приготовления эспрессо.

Зачем…

Если бы я сам знал. Внутри полный хаос. Ярость на Осипову за то, что происходит сейчас кипит вулканом и с каждым днём становится только сильнее. Потому что вижу, что её как и меня ломает. Знаю, что забудь она меня и будь счастлива сейчас с этим своим Лёшей или кем-то другим, я бы даже не подошёл к ней. Но понимание, что спустя проклятых три года её выворачивает не меньше чем меня ещё хуже.

Получается, что всё зря. Все её пожелания о том, чтобы жить легко без «тяжести ответственности» не осуществились. А значит мы потеряли время… напрасно?

Нет, теперь я не могу сказать, что это было напрасно. У меня есть Гор и Арсен. А имея детей сказать, что брак был напрасным – это как минимум убить их в своей голове.

Эта постоянная битва с самим собой и обстоятельствами, как бешеные псы на две половины раздирает.

И за это я ненавижу её ещё сильнее.

- Давид? – окликает Мариам, а я вздрагиваю.

- Это не твое дело, сестра, - бросаю из-за плеча, - отчитываться я не должен.

На кухне повисает тишина, но спустя пару секунд она снова тихо спрашивает:

- Ты счастлив, Давид?

Резко оборачиваюсь. Сердечная мышца стискивается, как если бы её клещами сдавили. Пульсирует, дергается.

- Счастлив, - отвечаю, игнорируя стремительно усиливающееся давление в груди.

Забираю чашку с кофе и разворачиваюсь, чтобы уйти, но на выходе оборачиваюсь.

- Мариам, это должно остаться между нами.

- Так и будет, - заверяет меня, - Только ты так и не ответил на мой единственный вопрос. Ты все еще любишь Олю?

Укол в то же самое место, где кажется сейчас разорвёт от переизбытка крови. Болезненный и острый.

Перед глазами всплывает Оля, опирающаяся на стену, слезы на её щеках, и то, как они резонировали во мне вчера. Казалось, задохнусь прямо там.

- Оля осталась в прошлом, - отвечаю не своим голосом.

- Это не ответ.

Пристальный взгляд сестры добирается до самого нутра.

Врать не хочется, а настоящий ответ я дать ей не могу.

Не могу, потому что не имею ни малейшего права.

Когда я готов был положить к ногам Осиповой всего себя, ей это было не нужно. А теперь уже поздно…

Вечером мы с женой и детьми улетаем в Ереван.

Забрав с парковки аэропорта машину, направляемся домой.

Всё снова возвращается на свои прежние места. Привычные улицы, болтовня пацанов на заднем сидении, тихая Ани рядом.

Тот взрыв, что длился на протяжении нескольких дней, остался в прошлом, оставив после себя последствия в виде жрущего чувства вины и тупой гниющей тоски.

Ко второй я привык. Живу с ней вот уже три года. Свыкся, сросся. Меня поймут те, кто испытывает не проходящую боль в спине. Поясница ноет, тянет, ходить тяжело, но ты всё равно двигаешься, потому что нужно как-то существовать.

Вот и я… живу… на анестетиках.

А вот как теперь быть с виной…

Бросаю на Ани взгляд и замечаю, как она пролистывает в телефоне сайт с рецептами.

Беззаботная, ни о чём не подозревающая.

Поморщившись, возвращаю внимание на дорогу.

- Как смотришь на то, чтобы я завтра долму сделала? – воодушевленно спрашивает.

Собираюсь ответить, что не против, но в последний момент передумываю.

- Есть другое предложение. Давай пацанов родителям твоим отвезём, и проведем выходные вместе.

Боковым зрением замечаю, как она хмурится. Оставлять Гора и Арсена жена ни с кем не любит.

- Ммм, прямо все выходные? Может, утром отвезём, а вечером заберём?

- Мы всегда так делаем. В итоге пол дня уходит на дорогу. А так – утром отвезём, съездим в торговый центр. Ты хотела кажется, на кухню себе что-то посмотреть?

- Да. У меня формы поржавели. Хочу силиконовые взять и обновить по мелочи ещё кое-что.

- Ну вот. Без спешки пройдёмся по магазинам. Вечером посидим в каком-то ресторане.