Любовный треугольник (СИ)

- Даже если нет, потеряет от этого только он. Я уже давно для себя всё решил.

- А Ани? Она, наверное, тяжело переживает отсутствие общения с нашей мамой.

- Не думаю. У неё сейчас ворох новых знакомств и занятий. Ей не до этого.

- Наверное… у вас с ней как? – спрашивает, затаившись.

Равнодушно жму плечами.

- Никак.

За её сочувственный взгляд хочется ей всыпать ремня.

Вздохнув, сестра вытирает руки салфеткой, встает и обойдя стол, садится рядом со мной. Положив голову на плечо, крепко сжимает мои пальцы.

- Если бы я могла, я бы все отдала, чтобы вы с Олей были вместе, Давид… Чтобы вернуть время назад и все переиграть для вас. Я так вас люблю обоих, что у меня сердце разрывается.

Поворачиваю голову и целую её в макушку.

- Жизнь одна. Её не переиграешь… Партию может спасти только ход конём. И то не факт.

На столе оживает мобильный Мариам, и на экране высвечивается фотография Оля.

Подняв голову, сестра тянется к телефону, но я успеваю взять его первым. Под мелодию входящего, рассматриваю снимок.

Такого у меня нет. Это селфи, вероятно у неё дома. Губы накрашены красным, волосы уложены в прическу, а на плечах виднеются тонкие лямки белого платья.

- Это она на день рождения к однокурснице ходила… - поясняет Мари, заметив, как я завис.

Слышу её голос, как в тумане, потому что все мое внимание направлено на снимок.

Оля такая настоящая… будто сейчас моргнет и оживет. Взгляд оживший, в нем блеск. Такой, какого не было в последние дни нашего общения…

- Выписали её? – спрашиваю на автомате.

- Да. Неделю продержали в больнице.

- Всё хорошо уже?

- Да. Я же говорила.

Говорила… О кисте и каком-то гидросальпинксе. О капельницах и лекарствах. О том, что Оля затянула, и киста ещё немного и лопнула бы, и тогда всё могло бы быть намного хуже.

- Там еще, кстати, сдача осталась от денег, что ты дал. Она её мне назад перекинула.

- Зачем? – жму на боковую клавишу, убирая звук мелодии, а сам, как наркоман жру свою визуальную дозу.

- Это же Оля. Если заняла, значит всегда возвращает. Да и ты дал намного больше, чем она у меня просила.

- Скажи, что друзья на то и существуют, чтобы помогать в трудной ситуации.

- Но помогла-то не я, а ты.

Звонок сбрасывается, экран гаснет, выпуская меня из дурмана. Перевожу взгляд на сестру.

- Ну Оля же об этом не знает? – давлю вопросительной интонацией и Мари отрицательно мотает головой.

- Нет, конечно. Ты же сказал не говорить.

- Вот и всё. Придумай что-то, ты её подруга. Скажи к Новому Году подарок или еще что-то. Но возвращать деньги отговори.

- Ладно.

Телефон снова оживает, от чего мое сердце во второй раз за последние пару минут дуреет.

- Ты поговори, я пока покурю, - протягиваю сестре мобильный, а сам встаю и подмигнув ей, обхожу стол. - И фотку мне потом эту скинь.

61 Давид

- Так, ну я в любом случае так сразу все не разберу, - просматривая документы, произносит отец.

Состояние здоровье ему уже позволяет заняться любимым делом, поэтому приехав сегодня утром, он практически с ходу рвётся в бой.

- Без проблем. Я помогу. Да и Анна в курсе всех дел.

Анна – секретарь, которую я нанял после ухода Оли. Опытная, способная, она включилась в работу моментально.

- Хорошо… понял тебя, сын. Сейчас пройдемся с тобой на кухню, познакомишь с кем я еще не успел пообщаться. Персонал вижу почти весь прежний, но есть и новенькие.

- Познакомлю, но для начала я бы хотел обсудить кое-что.

Вскинув бровь, отец откладывает документы и складывает руки в замок на столе. Цепко ввинчивается в меня глазами.

- Обсудить надо…

Когда не так давно зашел разговор о днях рождениях Гора с Арсеном, я сказал ему, что матери на праздниках не будет. Естественно, в меня полетели вопросы и непонимание. Мать, похоже, сама ничего ему не говорила. Либо надеется, что я передумаю и всё преспокойно останется в прошлом, либо надеется на поддержку отца, но при этом все равно опасается, поэтому и тянет до последнего.

- Я буду говорить, отец, а ты дослушай до конца. Выводы потом сделаешь сам.

- Говори…

И я рассказываю. Сухими фактами о наших с Олей отношениях, начавшихся еще когда она училась в школе. Рассказываю о том, как женился и теперь считаю этот свой поступок самым необдуманным и неверным. О событиях после его приступа. Об истерике Ани умалчиваю. Ей было достаточно унижения передо мной и Олей. Это не та информация, о которой нужно распространяться. Говорю только, что она тяжело всё восприняла и перенесла. Про Олю тоже сильно не углубляюсь, обтекаемо, так, чтобы он понял смысл. Потому что всё, что касается её – сугубо личное. Но рассказать одно, не зацепив другое невозможно. А я хочу, чтобы он понял глубину участия в этом всём матери и то, как она повлияла на исход каждого события в моей жизни.

- Я глубоко уважаю тебя, отец, несмотря на твое решение вычеркнуть из жизни Мариам. Именно ты сделал её сильной. Именно ты дал ей и мне толчок в жизни. Мать же поступила иначе. По этой причине я не желаю её видеть у себя в доме, на праздниках моих детей, и вообще так или иначе быть связанной с моей семьей.