Любовный узел, или Испытание верностью

– Значит, ты пугаешь меня старыми призраками, а то вдруг не останусь?

Его зубы ласково сомкнулись на коже ее горла.

– Я знаю, что ты будешь там в безопасности… что ничего не случится.

– Тебе приятнее, чтобы беспокоилась я, а не ты?

– Если и будет бой, то мне там не участвовать, – сказал он с легкой ноткой нетерпения. – Я буду с обозом. Если Стефан пробьется так далеко, то нам всем конец.

– Ты говоришь это специально, чтобы успокоить меня?

– Разумеется. – Его губы, шелковистые и требовательные, снова прижались к ее – Мне не грозит никакая опасность. Просто я не знаю, с какой скоростью понадобится перемещаться Генриху. Мы не сможем позволить себе большой обоз.

– А, так ты просто меня не хочешь.

– Кэтрин! – сердито выдохнул он. Она со смехом обвила руками его шею.

– Сперва ты получил все, что надо, а потом собираешься поступать по-своему?

Он взял ее. Она испустила приглушенный вопль. Розамунда слегка шевельнулась во сне и, вздохнув, перевернулась на бок.

Кэтрин затаила дыхание. Оливер мгновенно отстал и лег на спину. Розамунда постепенно снова задышала ровно.

Пытаясь исправиться, Кэтрин нежно прижалась к Оливеру и положила на него руку.

Он взял ее за ладонь и прижал к своей груди с полусонным довольным бормотанием.

Кэтрин тоже устала, но лежала без сна гораздо дольше, наслаждаясь покоем, запахом трав и свежего сена, ощущением безопасности и благополучия. Ей хотелось запомнить эту минуту, удержать ее в памяти, превратить ее в талисман.

Засыпая, она сжала рукой узел Этель, висевшей на кожаном ремешке на ее шее.

ГЛАВА 34

БРИСТОЛЬ, АПРЕЛЬ 1153 ГОДА

Луи сидел в уголке «Русалки», потягивал вино и посматривал на посетителей. В основном это были моряки или люди с обветренными, покрытыми шрамами лицами солдат. Такие же, как и он, если не считать постоянно меняющегося списка любимцев фортуны.

Луи все еще был красив. Святая земля стерла все мальчишеское из его улыбки и посыпала его голову редким серебром, но это скорее прибавило ему очарования, чем испортило внешний вид. Игривость стала опасной, а он, как и раньше, притягивал женщин, словно магнит железо.

Он посмотрел на свои руки: коротко остриженные ногти и загорелые коричневые пальцы. В последние дни Луи часто изучал их, дабы убедиться, что ничего не видно, что никто, кроме него, не знает о наследстве, которое он привез домой из Святой земли, хотя сам успел прийти к выводу, что совершенно ничего святого в ней нет. Наоборот, она была владением дьявола.

Его благополучное падение в ад обеспечила женщина, встреченная у Силоама. Он взял ее тело, облепленное шелковой тканью и пропахшее потом желания. Он жил в ее доме, утопающем в роскоши любых наслаждений и всех вообразимых пороков, жадно поглощая богатства, полученные ею от других мужчин. Она была куртизанкой, полуночным утешением высших лиц и прелатов, состоящих на службе у короля Иерусалима. У нее были миндалевидные темные глаза, подведенные углем, золотистая кожа цвета меда и маленькое чувственное тело, способное оборачиваться вокруг мужчины и сжимать его, словно удав. А теперь от нее не осталось ничего, кроме праха и костей. Ее звали Ясмин. Она дала ему все, – в том числе, и близкую гибель.

Он сжал руки в кулаки, но при этом косточки так четко проглянули под кожей, что слишком ясно напомнили о грядущей судьбе. Он схватил чашу и залпом осушил ее. По привычке Луи заказал самое лучшее, чем располагала «Русалка», однако приходилось не замечать, что вино мало чем отличалось от уксуса.

Дверь распахнулась, и в забитую посетителями таверну протиснулся Ивейн, гоня перед собой неописуемого вида человечка средних лет с волосами цвета песка и редкой желтоватой бороденкой.

– Вовремя, – прошипел себе под нос Луи и махнул рукой служанке, чтобы та принесла еще кувшин вина.

Ивейн подвел человечка в столу Луи и исчез, повинуясь щелчку загорелых пальцев.

– Ты аптекарь Адам?

Служанка поставила на стол новый кувшин вина и вторую чашу. Луи по привычке отплатил ей взглядом и улыбкой.

– Угу, – осторожно кивнул человечек. – Какое у вас ко мне дело?

– Лекарство, – Луи налил себе густого красного вина и пододвинул чистую чашу поближе к гостю. – Я слыхал, что ты искусен в составлении всяких средств.

– Это так. – Адам отхлебнул из своей чаши и пощипал себя за верхнюю губу, чтобы стряхнуть с усов капельки вина. Его светло-голубые глаза оставались настороженными. – Лекарство от чего?

– Сперва поклянись, что сохранишь тайну. Адам несколько раз близко моргнул.

– Это будет стоить дороже.

– Я могу заплатить. – Луи порылся в своем кошельке. Он совсем недавно извлек из него обычный серебряный полпенни, чтобы кинуть девчонке, но теперь в полусогнутой ладони блеснула так, чтобы это мог видеть один аптекарь, настоящая византийская золотая монета.

Веки человечка заработали, как крылья бабочки, бьющейся в окно.

– Одна такая сейчас, одна после, когда зелье будет готово.

Адам потянулся за золотом, но Луи отдернул руку и зажал монету в кулаке.

– Но только в том случае, если поклянешься не распускать язык.