Любовный узел

Он надел черные облегающие брюки, повязал на шею шелковый шарф, набросил черную бархатную куртку с застежками из тесьмы и сунул ноги в бархатные комнатные туфли, украшенные его монограммой и герцогской короной.

Он понимал, что с Анастасией предпочтительнее беседовать полностью одетым, а не в ночном халате.

Герцог осторожно открыл дверь своей комнаты. Как он и ожидал, в серебряных подсвечниках горело всего несколько свечей. Холл внизу был полностью погружен во тьму, и герцог мог разглядеть лишь смутные очертания лестницы. Сидевшему всю ночь в холле лакею не было видно, что происходит наверху, в галерее, если только кто-нибудь не вздумает намеренно перегнуться через перила.

Держась как можно ближе к стене, герцог передвигался почти бесшумно. Добравшись наконец до двери в спальню Анастасии, он заколебался. Несомненно, он совершил глупость, отправившись к ней, но еще большей глупостью было бы допустить, чтобы она сама пришла к нему. Ведь в этом случае он не смог бы от нее избавиться.

Решительно сжав губы, герцог открыл дверь. Он не заметил, как неподалеку бесшумно приоткрылась другая.

Глава 4

Как герцог и ожидал, с распущенными волосами цвета ночи и с ярким блеском в глазах Анастасия выглядела обворожительно.

Вначале его несколько удивило, что на шее у нее все еще было надето ожерелье из черного жемчуга. Однако он тотчас вспомнил, что из-за своей страсти к драгоценностям она не расставалась с ними даже в самые интимные моменты жизни.

Герцог признавал, что черный жемчуг, в равной степени как и изумруды, рубины и прочие драгоценные камни лишь подчеркивали белизну ее кожи цвета магнолии.

Анастасия сидела на краю кровати в тонкой ночной сорочке, почти не скрывавшей прелести ее гибкого тела.

Закрыв за собой дверь, но не проходя дальше в комнату, герцог произнес:

— Я пришел, Анастасия, только потому, что ты вынудила сделать это, шантажируя меня. Однако я не намерен здесь задерживаться. Повторяю, было бы большой ошибкой стараться повернуть время вспять и вернуть прошлое.

Улыбнувшись, Анастасия тихо промолвила:

— Ты очень красивый и желанный, мой дорогой, и, кажется, тебе к лицу то положение в обществе, которое ты теперь занимаешь.

— Ты должна выслушать меня, Анастасия, — терпеливо настаивал герцог. — Не стану скрывать, что ты необыкновенно красивая женщина, но ты замужем за высокопоставленным и всеми уважаемым человеком, поэтому изволь вести себя надлежащим образом.

— Я уже говорила, что ты единственный мужчина, который мог бы мной повелевать! — сказала Анастасия нежным соблазнительным голосом. — Помнишь, Тристам, каким ты был ревнивым и очаровательно жестоким, когда злился на меня?

Смутившись, герцог прошелся по комнате и встал возле камина, повернувшись к нему спиной.

Несмотря на то что дни стояли теплые, по вечерам становилось прохладно.

Хотя огонь в камине и был разожжен, герцог не ощутил исходившего от него тепла.

— Ты заставила меня сегодня прийти к тебе, — сказал он минуту спустя. — Но прежде чем уйти, хочу предупредить, что если ты остаешься в моем доме как гость, то уж не забывай, пожалуйста, что у тебя есть муж.

Анастасия рассмеялась, запрокинув голову назад.

— Дорогой, каким же ты стал напыщенным! Пожалуй, ты мне больше нравился, когда был бедным молодым солдатом.

— За которого ты не пожелала выйти замуж! — резко ответил герцог.

— Что было очень и очень глупо с моей стороны. Но сейчас, Тристам, я с горечью и смирением осознаю, чего лишилась в жизни. — Герцог промолчал, и она добавила: — Однако я все еще женщина, а ты по-прежнему мужчина, и поэтому не сомневаюсь, что стоит нам прикоснуться друг к другу, и мы снова воспылаем огнем, когда-то сжигавшим нас.

— Вряд ли это произойдет, — сдержанно ответил герцог, — и к тому же у меня нет намерения выяснять наши отношения!

— А вот я хочу попробовать! — нежно промолвила она и поднялась с кровати.

Герцог стоял неподвижно, следя, как она приближается к нему и одновременно раздумывая над своими дальнейшими действиями. Он знал, что будет непоправимой ошибкой для них обоих, если он опять не сможет устоять перед ее чарами. Слишком свежа была еще в его памяти ее неуправляемость и безрассудство.

Он не сомневался, что граф Калвертон не станет терпеть сумасбродство своей жены и будет любыми возможными средствами защищать свою честь.

В то же время герцог полагал, что граф не вызовет его на дуэль. Это считалось уже устаревшим методом разрешения конфликта между мужем и любовником, хотя иногда дуэли еще имели место.

Нет, граф мог просто развестись с Анастасией, обвинив также и его, герцога. После этого последовал бы шумный, долгий и дорогостоящий судебный процесс, о котором непременно узнали бы в парламенте.

В последнее время произошло несколько громких разводов, и газеты не умолчали ни об одной пикантной детали поведения любовников.

Герцог отчетливо представил себе, как обошлись бы в таком случае с ним и с Анастасией.

В этот момент она приблизилась к нему и обвила руками его шею.