Любви хрустальный колокольчик

В субботу утром я долго купалась, а возвращаясь, увидела возле дома длинную белую машину. На ступеньках крыльца сидела яркая нарядная Любаша, а ступенькой ниже притулился незнакомый мужчина. Любаша не была бы Любашей, если бы не начала свою приветственную речь с упреков:

— Знаешь что, дорогая, приглашала меня, приглашала, а когда я приехала, то дверь закрыта, а ты бродишь неизвестно где. А кто будет встречать ненаглядную сестру?

Я обняла ее от души. Она тут же торжественно представила очередного жениха, Николая. Я удостоилась поцелуя руки, и мы прошли в дом, Люба принялась разбирать привезенные пакеты, тараторя без умолку. Поскольку рассказывала она обо всяких пустяках, то я слушала ее вполуха, накрывала на стол и украдкой рассматривала нового жениха сестры. Выглядел он немного странно, но, может быть, это только казалось по контрасту с шумливой и подвижной Любашей. Николай скромно сидел на стуле, сложив пухленькие ручки на коленях. Помаргивая, преданно смотрел на Любу. В детски чистом его взгляде читались неприкрытая любовь и восхищение. Видеть такие вещи мне было внове. Мужчин Любаша любила всегда, но раньше у нее водились в основном молодые, красивые, без признаков скромности и интеллекта самцы. А этот был из другой породы.

Поскольку было еще рано, мы решили считать застолье завтраком. Стало быть, пить пока не будем, решила я. Но Любаша тут же возразила:

— Знаю, знаю. По утрам пьют только аристократы и дегенераты. Поскольку я не дегенератка, значит, аристократка. Выходит, пить мне не только можно, но даже и положено, а вы как хотите.

Коля застенчиво попросил кофе, оказывается, они привезли с собой мой любимый мокко, ну как тут было не присоединиться? Аппетит у Любиного жениха прекрасный, любо-дорого было смотреть, как он опустошает тарелки. Наевшись, он необычайно оживился. Говорил главным образом о Любаше, видно было, что он очень ею гордится, но и свою персону не забывал. Оказалось, что он портной.

— Но зато какой! — И Коля воздел к небу ручки. От скромности и застенчивости остались одни воспоминания.

Любаша тут же вклинилась в разговор и подтвердила, что он первоклассный мастер по пальто и пиджакам. На этой почве они, оказывается, и познакомились, он сшил ей какой-то умопомрачительный пиджак лимонного цвета. Должно быть, вещица в сестрицыном вкусе. Увлеченная разговором, я и не заметила, как возле нашего стола материализовался Виктор. Выглядел он как всегда, поздоровался тоже как ни в чем не бывало. Люба очень обрадовалась, защебетала пуще прежнего. Я уж испугалась было: не забыла ли она про жениха? Но Любаша опомнилась и стала знакомить мужчин, те обменялись традиционным рукопожатием, а неизвестно от чего расчувствовавшийся Коля даже шаркнул ножкой. В другое время такой старомодный жест вызвал бы у меня приступ тайного смеха или хотя бы улыбку, но не сейчас. В данный момент я почувствовала злость и горечь, что страдала и мучилась из-за Виктора напрасно, а он и в ус себе не дует. Ишь, явился преспокойненько и даже никак не объясняет, почему его не было всю неделю. Пока я пережевывала обиду, Люба, взяв инициативу в свои руки, предложила всем пойти на пляж. Я попробовала возразить, но Любаша сдвинула брови:

— Женя, не будь занудой! Мы твои гости, так что иди навстречу нашим пожеланиям.

Коля согласно закивал, Виктор тоже ничего не имел против пляжа.

— Шляпу возьми от солнца, — сказал он уже на ходу.

Как будто мне пять лет!

Набрали целую кучу продуктов и отправились в путь. Солнце уже жарило вовсю, и настроение мое испортилось вконец. Полотенце свое я постелила чуть в сторонке и только собралась на него сесть, как замерла в недоумении: оно же полосатое, как во сне! Но при чем тут Володя? Пока я ломала над этим голову, Люба достала из сумки продукты. На замечание, что мы только что из-за стола, она с ехидцей ответила:

— А Витя? Надо же человека покормить.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть их. Мужчины больше помалкивали, лишь Коля иногда закатывался мелким смешком. Зато Люба шутила и смеялась за троих, сегодня она явно была в ударе. Обычно сестра нравится мне в такие моменты, нравятся ее напор и жизнерадостность, но сейчас все раздражало, и я старалась поменьше открывать рот, чтобы не обижать людей. Стало совсем жарко, и Люба потащила мужиков в воду. Про меня она словно забыла. Странно, обычно Люба не ведет себя так, а тут словно с цепи сорвалась…

Надо мной раздался громкий смех, сверху полетели брызги воды. Я открыла глаза: наяву их было трое, но стояли они как в том сне. Люба обнимала кавалеров за талии, и все трое улыбались. Кавалеры были очень уж разномастные. Коля — невысокий, кругленький, с брюшком, русые волосы торчат на макушке и над ушами. Мне вдруг пришло в голову, что он похож на игрушечного медведя, снявшего шубку. Потом я перевела взгляд на Виктора. Интересно, это по контрасту его фигура смотрится так атлетически и пропорционально? Или потому, что он стоит, а я лежу?