— Сегодня заканчиваем персонализацию, — сказал Воронцов. — Я бы погонял вас еще, вы пока очень слабый оператор, но, увы, нас торопят.
Артем взял планшет и, преодолевая инстинктивное желание отдернуть руку от неприятного на ощупь предмета, приложил пальцы к экрану. В толще камня загорелась россыпь белых точек и линий, формирующих сложную трехмерную структуру…
Полтора часа пролетели незаметно.
— Все, вам пора, — сказал висящий в будке динамик голосом профессора. — Я не вполне удовлетворен, но допуск вам подписываю. Будем считать, что вы отныне полноправный м-оператор.
— Допуск к чему? — удивился Артем.
— Там объяснят… — махнул рукой Воронцов. — Идите и постарайтесь вернуться живым, я потратил на вас много времени.
— Живым? С совещания? — окончательно растерялся Артем.
— Оттуда, куда вас отправят, — ответил раздраженно профессор. — Используйте мозг хоть иногда! Если вас требуют на совещание, а от меня требуют подписать вам операторский допуск, это может означать только одно…
— Что? — брякнул Артем.
— Что вас отправят в Мультиверсум, разумеется! Все, идите, время дорого. И не забудьте расписаться за м-пульт, это теперь ваш персональный инструмент.
Артем понял, что дальше расспрашивать бесполезно и, сняв халат, засунул «планшет» в «планшетку». Персональный, так персональный, придется хранить дома, хотя иногда ему казалось, что веет от этой штуки чем-то зловещим… В коридоре его перехватила выскочившая на минутку из кабинета Ольга, увидела «планшетку», одобрительно кивнула, торопливо поцеловала и быстро проинструктировала:
— Ни о чем не спрашивай — все равно ничего толком не скажут, только время затянешь. Я тебе потом все расскажу, в необходимых пределах.
«В необходимых пределах, ага», — с досадой подумал Артем. Это было, честно говоря, немного обидно, но в этом вся Ольга.
В кабинете для совещаний был тщательно сохранен дух Империи — тяжелые багровые шторы, Т-образный дубовый стол монументальной конструкции, бронзовые настольные лампы с зелеными стеклянными абажурами, деревянные панели на стенах, и только зияло неожиданной пустотой место портрета над головой председательствующего. Стенная панель сохранила более светлый оттенок большого квадрата, но Коммуна, видимо, отказалась от идеологической преемственности с исторической родиной.
— Заходите, товарищи! — поприветствовал их «Палыч» — Арсений Павлович Лебедев, бывший директор ИТИ — Института Терминальных Исследований, ныне председатель Совета Первых. За отсутствие правого глаза и вообще, по совокупности заслуг, имеющий прозвище Вотан.
Артем слегка обалдел. Он не думал, что совещание будет проходить на таком уровне. Это как если бы тебя вызвали на работе в отдел кадров, заходишь — а там Президент России сидит, в окружении силовых министров. Впрочем, учитывая, что с одним из таких «министров» он спит…
Ольга подтолкнула замешкавшегося от неожиданности Артема к столу, и он скромно присел на стул с краю, оглядывая собравшихся. Увы, надежды не оправдались — почти напротив него сидел в вольной позе не кто иной, как «Сутенер» — бывший полковник Карасов. Артема до сих пор бросало в дрожь при виде этого человека. Как ни странно, Борух, который некогда был готов пристрелить полковника без сомнений и колебаний, смирился с его деятельностью в Коммуне достаточно легко: «Гондон, конечно, редкий, но профессионал», — сказал он Артему. Карасов был теперь кем-то вроде консультанта по спецоперациям и заодно занимался организацией чего-то вроде регулярных сил самообороны, если не сказать — армии. Присутствие его на совещании было понятно и ожидаемо, но все же Артему он был сильно неприятен. На месте Совета Первых он не стал бы привлекать такого человека к важным решениям, но он был на своем месте, а Карасов, увы — на своем, причем, если посмотреть непредвзято, более высоком… Почти министр обороны, хотя Артем не очень понимал, от кого.
Карасов зыркнул на Артема холодным взглядом, сидящий рядом с ним Борух, который тоже занимался в Коммуне чем-то по военно-оружейной тематике, кивнул. Остальные не обратили на него никакого внимания, но дружно поприветствовали Ольгу, которая прошла вперед, к президиуму, но села все же не в нем, а у длинной части стола.
— Итак, теперь в части касающейся, — объявил Вотан.
Артем осознал, что обсуждавшееся до этого касалось всех, кроме него. Включая Боруха, с которым они были в равном положении чужаков, и полковника, который вообще совсем недавно был первый враг. Не то, чтобы ему очень хотелось, но все же немного обидно, когда знаешь о происходящем меньше всех.
— В выход пойдут следующие товарищи: всем известная Ольга Громова — как руководитель группы, Борух — это товарищ в наших рядах новый, но себя зарекомендовавший, — как силовая поддержка, и Артем…
Палыч сделал паузу, как бы припоминая, кто это такой и откуда взялся на его голову…
— Да, Артем — наш новый эм-опер. Это его первый выход, но Ольга за него поручилась.
Все повернулись и посмотрели на Артема. Он молча кивнул, решив, что вставать будет совсем уже по-пионерски.