Люди бездны

Не отвечая на приветствие, мы вошли в беседку. Александра и Антон остались снаружи — чтобы не допустить неожиданного нападения. Когда мы остановились напротив стола, на Саймона было страшно смотреть: его глаза превратились в темные щели, поза напоминала боевую стойку.

Меня поразило лицо Элеоноры — старуха больше не походила на величественную снежную королеву. Я только сейчас поняла, какая же она древняя. Ее большие светлые глаза казались выцветшими и пустыми. Она сидела на инвалидной коляске, опустив плечи, словно на них легла вся скорбь мира.

— Ба-ба! — вдруг сказал Адриан и засмеялся.

Лицо Элеоноры на мгновение озарилось жизнью.

— Он меня зовет бабушкой, Полина… — она пытливо заглянула мне в глаза.

Снаружи раздался возмущенный голос Александры:

— Очень трогательно! Особенно, если учесть, что его родителей вы пытались уничтожить! И между прочим, мы здесь, снаружи, так что не вздумайте выделывать свои фокусы!

— Вы вправе негодовать, Александра. Но вам и вашим друзьям ничто не угрожает, поверьте. — монотонным голосом произнес Стив, снимая темные очки.

— Не смотри! — дернул меня за руку Саймон. Но было уже поздно, я встретилась взглядом с холодными рыбьими глазами. Но ничего не произошло. На меня смотрели печальные глаза немолодого, усталого человека.

— Полина, Саймон, мы надеемся на ваше великодушие и понимание. — услышала я голос Элеоноры и подумала, что голос это, пожалуй, единственное, что осталось в ней величественного — Мы провели с Адрианом самые счастливые дни своей жизни. И не сделали ему ничего плохого. Может быть, вы присядете, чтобы мы могли поговорить?

— Не садитесь, это западня! — взвизгнула Александра.

— Мы готовы выслушать вас. — Саймон не двинулся с места. На его прекрасном бледном лице играли желваки, кулаки были сжаты.

— Саймон, это долгая история. Может быть вы все-таки…

— Нет.

— Хорошо. Вы правы: у вас нет оснований доверять нам. Но, может быть, ваше мнение изменится. — Элеонора выпрямилась в инвалидном кресле и приложила унизанную кольцами руку к груди. — Как вы знаете, мы считали целью своей жизни бессмертие. Но вечность — это очень долго. Слишком долго для тех, кто рожден людьми… — она надолго замолчала, теребя кружево роскошного вечернего платья — Несколько столетий мы наслаждались жизнью: богатство, могущество, неограниченное время — все было в нашем распоряжении. Но время шло и мы менялись… О нет, не подумайте, что для нас вот это — она прикоснулась к безжизненной коже на своей щеке — было проблемой. У нас достаточно ресурсов, чтобы еще очень долго оставаться молодыми. И мы могли быть энергичными, как Найждел. — услышав это имя, я вздрогнула. Жаркий воздух вокруг будто стал прохладнее — И вечно двадцатилетними. Но все это теряет смысл, когда нет главного… — Я с изумлением увидела, что Саймон кивнул при этих словах.

— Мы презирали жалкие человеческие существа, чей век так короток. — продолжила Элеонора — Но в вечности кроется ловушка. Вы можете любить кого-то только перед лицом смерти. — она чуть усмехнулась одной половиной лица. Александра снаружи кашлянула, будто поперхнувшись.

— Ты любишь другого, когда вы оба уязвимы. Любишь, когда знаешь, что смерть в любой момент может забрать у тебя его. И когда вы оба равны перед ее лицом. Только так. — Элеонора замолчала, опустив лицо на окольцованную морщинистую руку.

В наступившей тишине было слышно, как на разные голоса пронзительно кричат экзотические птицы. Я подумала о том, что где-то за пределами шатра находятся Магда и Найджел и оба они смертельно опасны. Но что-то внутри меня готово было поверить словам Элеоноры.

— Мы больше не желаем бессмертия. — услышала я безжизненный голос Стива. — И приняв это решение, мы обрели то главное, что искали всю жизнь.

— Хватит нас запутывать и говорить загадками! — раздался негодующий голос Александры.

— Для вас это прозвучит неожиданно, но вот он — Элеонора кивнула на Адриана — Он и есть самое главное.

Саймон сделал резкое движение вперед, его глаза, обрамленные темными длинными ресницами, стали еще уже.

— Какое отношение к вам имеет наш сын?

— Это наша родная кровь. Существо, которое мы смогли полюбить перед лицом смерти. И которое полюбило нас, невзирая на наши пороки. Я знаю, вам неприятно это слышать, но это так.

Мне было трудно осознать услышанное. Но я чувствовала, что Адриан действительно тянется к этим монстрам.

Четко очерченные губы Саймона дернулись в жесткой усмешке.

— Адриан — наш сын. И вы пытались убить Полину. А надо мной ставили опыты.

— Тогда мы еще не знали о нашем родстве. — Без тени смущения ответила Элеонора. — Хотя, конечно, это не извиняет нашу жестокость. — добавила она почти легкомысленно. Я узнавала прежнюю Элеонору — опасную и несокрушимую.

— Профессору Стояну удалось найти записи, относящиеся к появлению морских. Имя Пауль тебе ничего не говорит? — вдруг обратился Стив к Саймону.

Саймон стоял все в той же позе — со сжатыми кулаками. Он лишь отрицательно дернул головой.