Люди былой империи

Почему-то расставив руки крестом, не в силах пошевелиться, я чувствую, как тяжелею на воздухе в несколько раз. Шинель покрылась заскорузлой коркой льда. Лежу на бочке, так же раскинув руки, и понемногу блюю в воду водой же. Меня мутит. В голове гудит колокол, в глазах носятся огненные искры. «Ярославец» подошёл к бочке. Сбросили трап с деревянными балясинами, и по нему забрался на борт Сагидулла. Катер болтается возле нас. Сняли леера, чтобы можно было прыгнуть на корму. Но сил уже нет. Меня складывают наподобие снаряда, прицеливаются, и при хорошей волне, когда корма встала почти вровень с бочкой, кидают. Бойченко с двумя матросами ловят и тащат в тёплую рубку. Ноги волочатся по палубе. Галаган и его ребята прыгают на катер. Мне кажется, что отказали все члены и органы тела, одно только сердце колотится невыносимо. Теперь мне страшно. Галаган выгнал всех из рубки, задраил дверь и рвёт на мне жилет, сдирает шинель, свитер, режет сапог. Бедный Мыкола, он плачет от жалости. Индийское кино, а не Черноморский флот!

Спирт надо запивать горячим чаем

Катер подходит к борту малого противолодочного корабля. Перекидывают сходни, и это самый жуткий момент: я боюсь, что матросы, несущие меня за ноги и за руки, снова уронят вниз! Я кричу:

– Вода! Вода!!

Но они, оказывается, не слышат – из глотки выходит слабый сип.

Тащат в каюту командира, тесную, с круглым плафоном на подволоке. По преданию, одиниз матросов спёриспряталдвалитра спирта на корабле, и недостача была обнаружена. Как его ни пытали, как ни обшаривали кубрики и машину – не могут найти! Через сутки, ободрённый обещанием командира не наказывать, матрос молча пришёл к нему в каюту и ткнул в плафон, до отказа наполненный огненной водой.

Лежу на узком диване. Трясусь неудержимо. Возникает лицо Шуры-доктора. Он молча заглядывает зачем-то в рот, закладывает туда палец, обмотанный носовым платком, вынимает, ухмыляется и командует:

– Чай заварить! Мёду полстакана! Спирт!

Кап-лей отговаривается: откуда спирт, весь вышел. Шура смотрит на него в упор и говорит:

– Вы хотите, чтобы он у вас на борту загнулся, раз в море не утонул?

Шура – сын полковника КГБ, работал зав. отделением больницы в Запорожье и умеет строить фразы.

Кап-лей уходит.

Шура достаёт шприцы. Я трясусь всем телом непрерывно и не могу расслабить ни один мускул. Кричу:

– Красный, держи! Красный, держи!

Что бы это значило?! Заклинание спасжилета?

С меня содрали разрезанную Галаганом голландку, надели новый тельник, и за это время Шура успел поставить три укола. Каждый раз я вздрагиваю.

– Ага, – победно кричит доктор, – боишься уколов! Значит, будешь жить.

Кап-лей приносит спирт. Шура требует пустую кружку, в другую наливает раскалённого чаю с мёдом. Протягивает мне:

– Давай вот это залпом, а этим запьёшь!

В кружке не меньше двухсот граммов спирта. Я пью его второй раз в жизни, но сейчас даже не замечаю вкуса и крепости. А вот чаем обжёгся и задохнулся. Кружка скачет в руках, Шура придерживает голову и приговаривает:

– Пей, Садат, теперь долго жить будешь.

– А где Брат?

– Ха, Брат, – веселится Шура, – спит давно!

– Как спит? А сколько же времени?

– Полдевятого.

Оказывается, прошло уже почти полсуток.

Малый противолодочный корабль «Комсомолец Грузии» (МПК-127, проект 1124).

Водоизмещение: 1070 т. Длина – 71,2 м, ширина – 10,15 м, осадка – 3,72 м. Скорость хода максимальная: 32 узла. Дальность плавания – 2750 миль при 14 узлах. Экипаж – 89 человек. Вооружение: 1 × 2 57-мм артустановка АК-725 (боекомплект 500 снарядов), 1 × 6 30-мм артустановка АК-630М (боекомплект 2000 снарядов), 1 × 2 ЗРК «Оса-М» (20 ракет 9М-33), 2 x 2 533-мм торпедных аппарата, 2 x 12 реактивных бомбомета РБУ-6000, 12 глубинных бомб или 18 мин.

Был выведен из состава флота ЧФ России в 2005 году, в том же году разобран на металл в Инкермане.

Фото В. Костриченко (http://flot.sevastopol.info).

Минут через десять я начинаю согреваться. Приходят и уходят какие-то офицеры, даже, кажется, комбриг Аббасов, по званию и должности старший на нашей второй площадке. Они разговаривают с Шурой, озабоченно смотрят на меня, но лица расплываются под плафоном, кружится голова. Стучит движок. Тепло. Зеваю. Кто-то громко замечает:

– Э-э-э, да его развозит! Давайте отправлять.

Тело ватное. Кровь из повязок на руках и ноге больше не течёт. Я заваливаюсь набок при попытке встать. Идти неохота.

На причале в свете прожекторов ждёт зелёный «Зил-130». За рулём почему-то мичман. Я с трудом забираюсь на сиденье, от двери подпирает доктор Шура.

– Поехали! – кричит он. – В космосе первый советский человек Юрий Гагарин. Обмороженный.

Диссиденты

Шура, милый друг, верный и крепкий!