Люди Дромоса. Трилогия (СИ)

У меня никогда не имелось дачи, и я плохо представлял, во что ввязываюсь. Конечно, можно бы нанять белорусов или молдаван в качестве тягловой силы. Несколько мгновений «на той стороне» человек выдерживал. Но руки зудели, а самоуверенность моя не знала границ. Короче, я решил обзавестись жильем «ТАМ». Не знаю, имелись ли прецеденты, но запрещающих знаков свыше точно не было, и я кинулся в омут с головой. Теперь, две недели спустя, я сидел посреди кучи стройматериала и уныло разглядывал кипу рекламных проспектов типа: всего две недели отделяют вашу мечту от реальности. Мечту идиота с полной мошной. Но мошна есть и у меня, и как ни крути, а другого кандидата на свято место не находилось. Учитывая же факультативный курс, я совсем запарился. Переброска заняла уйму сил, но я становился все крепче, гора постепенно меняла место прописки, и оптимизм возвращался. Приятной неожиданностью было то, что прибор в режиме «вперед» позволял выносить предметы обратно. Что не имело пока практического применения, но давало простор фантазии. Шутки ради я зашел в магазин «Автозапчасти» и «взял на слово» колесо. Термин позаимствовал у Лукьяненко, но брать пришлось в буквальном смысле слова «на пуп». Так что о непринужденной элегантности речи не шло. Продавец и охранник смотрели в упор, но руки У меня были пусты, а мелочь, помещающаяся в карманах, находилась за прилавком. Вышел из лавки я без проблем и минут пять ржал как лошадь. В общем, приборчик значительно расширял мои возможности, и я даже отнес его знакомому радиомастеру, и тот приладил индикатор питания. Источником энергии, кстати, были обыкновенные батарейки, что както не вязалось с возможностью «наворотить делов». И если один древний японец считал, что человек не должен зависеть от длины своего меча, то зависеть от севшего аккумулятора очень не хотелось.

Пару раз звонила Инна, но тем для разговоров не находилось, и получалось както скомканно.

Дни шли, домик постепенно обретал очертания. Я даже подумывал посадить рядом пару деревьев, но пока не до того. К тому же никаких признаков солнца на небе и в тени нет нужды.

9

– Здравствуй, надо поговорить. – Звонили по «любимому» номеру.

– Привет, где встретимся?

– Я дома, лучше подъезжай ты. – И положили трубку.

Я выехал из деревни и повернул на Москву. За прошедший месяц наши с Инной отношения не претерпели никаких изменений. Скорее стали более ровными, если можно назвать отношениями два или три звонка. Не встречались мы ни разу.

Я вошел в снятую мною квартиру, открыв дверь своим ключом и лишь потом подумав о приличиях. Но тактичность не была моей отличительной чертой, да и Инна от меня никак не зависела и при желании давно могла съехать. Она, умница, всё поняла правильно и не стала становиться в позу.

– Чай будешь?

– А то.

Девушка вкатила сервировочный столик, на котором помимо всего прочего стояла бутылка коньяку.

– «Камю», – гордо сказала она, но, глянув на мое лицо, лишь усмехнулась: – У тебя вид ценителя, не пробовавшего в жизни ничего экзотичнее самогона.

Что ж, пора настраиваться на волну…

– Академиев не кончали, барыня, – заблажил я. Чокнувшись, мы выпили, точнее, выпил я, а она, сунув нос в бокал, стала старательно изображать токсикоманку. Из детективов я помнил, что вроде бы полагался лимон. Или то было кино про текилу?

– Кто ты, Юрий? – Отвечать я был не готов категорически. – Вчера я была у Раи.

– Прекрасно, как она?

– Жива и здорова, между прочим! – Она постепенно распалялась. Ну еще бы ей быть неживой, после всех моих мучений.

– Рад за нее.

– И это всё, что ты хочешь мне сказать? – Тут она попала в точку, и я старательно продолжал изображать идиота.

– Если ты о наших с ней отношениях…

– Да кто ты такой, кто ты такой! Сидишь тут, дурочку ломаешь, а я встречаю свою сестру, которую убили на моих глазах. Ни про какое убийство она и слыхом не слыхивала. Более того, по ее словам, это я сбежала из больницы и сейчас ношусь по Москве, изображая из себя чокнутую. Пикник этот дурацкий на помойке. Это какаято афера, да, Юра? – По ее щекам текли слезы.

Что ж, многая знания – многая печали. Оставалось лишь решить, насколько я ей доверяю. Ехидное «второе я», извините, если забыл вас представить, услужливо подсказало: да на все сто, ведь мертвые молчат. Она ведь и в самом деле в какойто мере была мертва. Всётаки странная скотина человек: ради спасения этой женщины я семь раз совершил акт убийства, а сейчас был готов убить ее самое, лишь бы не лезла в душу.

Я налил ей почти полный бокал коньяку, заставил выпить. Объяснять ничего не хотелось. Но рано или поздно, а я должен был обрести в ней союзника, а посему осторожно начал: ну, это может показаться странным…