Люди Дромоса. Трилогия (СИ)

– Не знал, что ты у меня ведьма.

Перед одним из кафе выступал фокусник, и я не удержался. Извинившись перед спутницей, сбегал за угол и накупил цветов, отправив их в коридор. В одной из витрин на глаза попалась какаято мушкетерская шляпа, и я прихватил и ее. Положив в цилиндр иллюзиониста двести евро, ведь я, как ни крути, являлся его конкурентом, я начал. Я накрывал снятой со столика скатертью предметы и оправлял их в коридор, чтобы спустя какоето время извлечь обратно. Цилиндр вместе с деньгами исчез бесследно, обернувшись шляпой с плюмажем, а сумма в нем удвоилась, округлив обладателю глаза до размера блюдец. Апофеозом стал «танец с мусоркой», которую пришлось бросить возле домика, нанеся заведению материальный ущерб, но с полусекундной задержкой я проявился с огромной охапкой цветов, которую, выделывая замысловатые па, принялся раздавать присутствующим дамам. На долю Инны достался огромный букет роз. Возможно, с моей стороны это было и опрометчиво, но первого вечера в Париже у нас не будет, никогда.

С охапкой роз, в обнимку мы вернулись в отель, то и дело ловя на себе заинтересованные взгляды прохожих. Вообщето я не обольщался, понимая, что для большинства смотрящих выполняю роль бесплатного приложения, но всё равно было приятно. Мы пожелали друг дружке спокойной ночи, и Инна скрылась в спальне, удостоив меня мимолетного поцелуя. Я лишь успел чтото буркнуть, а девушка уже исчезла за дверями.

Она пришла часа через два. Наверное, чтото такое она и планировала, но я со свойственной мне неотесанностью даже не подумал хоть немножко поухаживать. Мы занимались любовью молча. Она была слишком уязвлена тем, что пришлось самой делать первый шаг, я же боялся в очередной раз чтонибудь ляпнуть. Но первый день в Столице Мира был незабываемым.

Как много разумный человек может успеть за свою жизнь. Я сидел в общественной библиотеке Сорбонны и знакомился с биографией де Голля. И всё больше укреплялся в своих подозрениях, что это как раз «мой случай». Мог бы, конечно, догадаться и раньше, и Большая советская энциклопедия есть в убежище. Правда, там отсутствовал международный аэропорт, что меня несколько извиняло. Я захлопнул том и, отнеся книгу библиотекарше, отправился встречать Инну.

Нет, никогда мне не исправиться: вчера была наша первая ночь, и вот, пожалуйста. Никаких тебе романтических кофе в постель, бредней типа «сюсю, я тебя люблю». Оставил записку: «Ушел по делам, надо коечто проверить, проснешься – позвони». Ладно, посмотрим на ее реакцию, если уж сильно будет беситься – переиграем. Тем более что про де Голля разузнал. Да и вообще, пусть потихоньку привыкает.

Реакция оказалась приемлемой. Нормальная такая реакция. Не то чтобы она прыгала от счастья, но глаза выцарапывать не бросилась, и сцен не последовало. Хорошая девочка, если так пойдет и дальше, я думаю, мы поладим.

– Ты завтракала?

– Не успела.

Вот он, запоздалый шанс угостить девушку кофе! Постель сюда, постель, полцарства за постель!

– Ты извини…

– За что?

– Ну, убежал с утра, и вообще…

– Да ладно, я уже давно не девочка. И запомни: я еще ничего не решила.

Таким образом ссоры, которой я немножко опасался, не последовало, и мы зашли в ближайшее бистро.

12

– Что будем делать с молодежью?

– Пусть порезвятся, ведь необходимости в исполнителях пока нет, да и славяне…

– Чем плохи славяне?

– Да нет, но слишком уж они всё усложняют, при этом окончательный вариант всегда оказывается прост.

– Господа, господа, все мы когдато были дикарями, плевавшими на всех и вся. – Говорил крепкий мужчина, на вид лет сорока. – К тому же так трудно удержаться первую сотню лет. Соблазны, проказы. Я им немного завидую.

– А что говорит Гроссмейстер?

– Как всегда – ничего. Полная свобода действий. Помоему, в последний раз он использовал право вето лишь в августе сорок пятого.

– Да, некоторые из нас настаивали на полном уничтожении всего, что связано с исследованиями в области ядерной физики.

– Но его правота так и не подтвердилась.

– Все живы, ну почти все, а это главное. Да и кто знает, насколько вперед он может заглянуть.

– А кто отслеживал Саддама?

– Ктото из иудеев, но вмешиваться не стали.