Люди Дромоса. Трилогия (СИ)

Зал для проведения торжественных церемоний поражал убранством. Отделанные дубовыми панелями стены, алые ковровые дорожки, камин из натурального мрамора. Всё было великолепным, создавая ощущение, что находишься во дворце. Даже мне, выросшему в панельной хрущобе, было приятно стать на время частичкой этого мира. Лена же просто лучилась от счастья, попав в атмосферу власти и богатства, из которой ее столь неожиданно вышвырнули там, в ее родном мире. Вдоль стен расположились фотографы и телерепортеры. Мигали вспышки, но микрофон под нос никто не совал, и я стал осматриваться. Представителей израильской стороны было трое. Шестерок я, как водится, не считал. Два господина чуть за пятьдесят и переводчик, державшийся со скромным достоинством человека приобщенного. Навстречу им вышел посол, и действо началось. Нас усадили подле высоких гостей и на время забыли. Израильтяне чтото говорили, российский дипломат их в чемто заверял, пару раз объективы телекамер повернулись в нашу сторону, но вопросов не последовало. Вот наконец седой мужчина, оказавшийся замминистра Израиля по национальной безопасности, встал и, улыбаясь, начал говорить, обращаясь явно к нам. Сидеть в присутствии старшего было неудобно, и мы стали подниматься.

Наконец большая шишка закончила, и настала очередь переводчика.

– В благодарность за содеянное народ Израиля награждает вас троих орденами БенГуриона. Наш маленький народ, живущий во враждебном окружении, как никогда, нуждается в дружеской поддержке. И потому народ Израиля предоставляет вам почетное гражданство. В любую минуту двери каждого дома нашей небольшой страны открыты для людей, рисковавших своими жизнями ради спасения нашего будущего, каковым являются дети.

И еще минут пять в том же духе. К счастью, ответную речь держал Виктор, как старший по званию. Мы же изображали сторонних наблюдателей, но, я думаю, это только к лучшему. Предоставление почетного гражданства на подачку не походило, и отказываться, нарываясь не международный скандал, в угоду Свиридову не стали. Меня о чемто спросили, и я в ответ кивнул, изобразив на лице дурацкую улыбку. Решив, что с солдафона взятки гладки, ко мне потеряли интерес, набросившись на Елену.

Наконец торжественная часть подошла к концу, и все перешли в банкетный зал. Репортеры выключили свои камеры и отдали должное обильно уставленным столам. Произносились тосты за укрепление деловых связей между нашими народами, мир, дружбу и чтото еще. Помоему, позабыли про жвачку, но напомнить я не решился, посчитав, что в чужой монастырь… И незаметно для себя напился. Происходящее сразу стало казаться забавным, и захотелось непременно продемонстрировать какойнибудь фокус, подобный тем, что отчебучивал в Париже. По счастью, коридор не признавал пьяных, и, слегка оконфузившись, я вынужден был подчиниться Виктору, отправившему меня в сопровождении давешних молодых людей в отель.

Наутро лечился пивом, смотря по телевизору новости. В «кузнечиках» мы сами на себя не походили, чему способствовали лицевые щитки, хотя и прозрачные, но смещающие акценты. Это радовало, так как славы я не жаждал. И восприятие меня как бесплатного приложения к чудотехнике посчитал хорошим знаком. О приеме сказали както вскользь, а я так и вообще не попал в кадр. Да это и к лучшему.

Тут вошли Лена с Виктором, и смотрелись рядом друг с дружкой они както поособому. А когда Лена его поцеловала, я коечто начал понимать. А почему бы и нет? Да, разница в возрасте. Но помоему, они были парой. Да и вообще, не мое это дело. И я принялся тихонько радоваться за бывшую боярыню Земцову, наконецто обретшую опору в новом для себя мире.

Наши уже были в курсе, и в «приюте» подготовились к встрече героев. Инна с Ритой накрыли стол, и хочешь не хочешь, а пришлось принимать участие в продолжении банкета. Напиваться, правда, я не стал, помня жуткую головную боль и мучения во время обратного перелета. Слово взял Генерал:

– Дорогие друзья! Возможно, я буду несколько официален, но с сегодняшнего дня мы выходим на несколько иной уровень. Наш проект получил поддержку официальных структур, представителем коих является ваш покорный слуга. Всем здесь присутствующим предлагается принять «второе гражданство», поступив на службу в организацию, в недалеком прошлом известную как Комитет Глубокого Бурения.

Решив, что для торжественной части сказанного достаточно, Виктор сел и нормальным языком продолжил:

– Вообщето ничего не меняется, и продолжаем работать попрежнему. А к «совместительству» относитесь как к «крыше», дающей возможность заниматься делом, не отвлекаясь по пустякам. – И, внезапно сменив тему, вернее, вернувшись к изначальной, улыбнулся: – А что это мы сидим? Нука, наливай давай!

А выпив и смачно закусив, поинтересовался:

– Давайте рассказывайте что нового?

Хотя новостей накопилось немного, но всё же они имелись.