Люди Флинта

Крис посмотрел на нас изучающе, нехотя усмехнулся и сказал:

— Никаких.

— Как то есть? — растерялись мы.

— А так! — неожиданно вспылил Крис. Он даже покраснел от злости. — Вы не поинтересовались, во сколько я вчера вернулся? Так вот, к вашему сведению, в три. А при моей хрупкой конструкции это может сказаться на психике. И уже сказалось, не видите? Надо мне восстановить утраченные силы? Надо или нет?

— Надо, — сказал я.

— Но мы не успеем! — сказал Левка. — Если к послезавтра…

Крис, раздувая ноздри, посмотрел Левке в лицо, и тот замолчал. Потом Крис раздраженно закрыл глаза и повернулся лицом к стенке.

Мы долго стояли у его ног и робко ждали.

Потом Крис, видимо успокоившись, взглянул на нас и благодушно сказал:

— Гуляйте, други. Отдаю вам этот город на три дня…

— Смеешься, Крис?.. — спросил я.

— Ты скажи прямо, если обиделся, что проспали! — перебил меня Левка.

— Вот чудаки! — шумно вздохнув, Крис поднялся, сел на постели и улыбнулся. — Поймите вы, что ваша миссия окончена. О-кон-че-на! И это ни в коей мере не отразится на вашей зарплате. Все остальное я беру на себя. Мы прошли с нивелиром тридцать точек. Честно прошли, без дураков. Осталось еще пятьдесят, которые мы проходить не будем. Важно только, чтобы плюс превышения сошелся с минусом и чтобы разность данных на каждой стоянке составила 4786. А там кому какое дело, был я на этой стоянке или не был. Считать я умею, хотя в гимназиях и не обучался.

— А это можно? — осторожно спросил Левка.

— Это нужно, — отрезал Крис и лег. Заложив руки за голову, он снова уставился в потолок. — Не думаете же вы, что я действительно собрался еще два дня так надрываться… С ума сойти! Это нужно было только в первый день, для успокоения больного сердца Петровича. Площадка здесь относительно ровная, босс просмотрит подсчеты и умилится.

— А обмер? — поинтересовался Левка.

— Ну, это уж не ваша печаль. Рисовать вы умеете? Нет. Ну, а я умею. Пройду с блокнотом по поселку и зарисую за двадцать минут все дома. А на ватмане они выйдут такими беленькими и прямоугольными, какими и в жизни никогда не были. Не в первый раз, детки. У меня рука верная.

Наступила долгая пауза, Крис опять закрыл глаза.

— Значит, что? — недоуменно, наморщив лоб, спросил Левка.

— Значит, дуйте к соседям и просите три удочки. Посмотрим, какая здесь в реке живность водится. Но это после трех. А до трех — чтоб ни одной образины в комнате не было! Ясно?

— Ясно! — крикнул я. — Ура капитану?

— Ура! — подтвердил Левка.

И, толкаясь, мы выбежали в сени.

14

Довольно быстро мы поняли, что валять дурака совсем не так интересно, как кажется поначалу. Мы старательно приготовили удочки; это заняло двадцать минут. Потом наловили на кухне мух; на это ушло еще около получаса. Потом мы сбегали на Тобол, торопливо искупались и, не повалявшись на песке, рысцой пустились обратно: как бы Крис не ушел без нас на реку, забрав и удочки и мух. От него можно было этого ожидать.

Но капитан еще не подавал признаков жизни. Встав на завалинку, я заглянул в окно горницы: разметавшись на полу, Крис спал богатырским сном. Голова его была под столом, ноги упирались в хозяйскую перегородку. Крис легонько похрапывал; серый кот забрался к нему на грудь и сидел, покачиваясь при дыхании капитана и сладко жмурясь.

— Спит? — шепотом спросил из палисадника Левка.

Я молча кивнул и спрыгнул вниз.

Еще полчаса мы бесцельно слонялись по усадьбе. Солнце пекло до одурения, ветер жег плечи больнее, чем солнце. И нельзя было даже сесть в тенек и почитать что-нибудь, потому что все наши книги лежали в горнице, а Крис запретил нам туда входить.

Только около двух наш капитан соизволил проснуться. Мы сидели на веранде и на Семкином верстаке строили из костяшек домино небоскребы. Сквозь стекло, чуть прикрытое тюлем, нам было видно, как Крис шевельнулся, чихнул, потом поднес руку к глазам.

— Ну, знаете ли, — сказал он коту, — в приличном обществе за это морду бьют…

С хриплым мяуканьем кот вылетел в сени. Потом капитан стянул через голову свитер, встал и, потягиваясь, вышел на веранду. Нас он словно не замечал. Понуро присел на крылечке и, сгорбясь, долго наблюдал за гулявшими по двору курами.

— Хорошо быть петухом… — пробормотал он, ни к кому не обращаясь, и зевнул. — Хотя, с другой стороны, умрешь насильственной смертью. Верно?

Из приличия мы промолчали.

Крис подошел к нам, тупо уставился в Левкино сооружение.

— Это что? — спросил он, нахмурясь. — Крематорий вроде?

— Нет, — улыбнулся Левка, — это небоскреб, капитан.

— Чего?

— Небоскреб в степи, — пояснил Левка. — Контраст горизонталей и вертикалей. Представляешь: бригантина мчится вдоль ровного-ровного берега, а на горизонте стоят вот такие параллелепипеды!..

— Параллеле… кто? — дурашливо спросил капитан и ткнул черный небоскреб пальцем. Строение с грохотом рассыпалось. Крису стало смешно.

— Просили тебя, что ли? — недовольно сказал Левка. — Я хотел посмотреть, как они будут выглядеть…