Люди и боги

— Технический прогресс, новое поколение оружия. Как следствие — более разрушительные войны. Стотысячные армии, творящие беспредел. Снова рабство. Фактически уничтожение целого континента только потому, что он черный и беззащитный. А вот и геноцид. Не первый, но самый массовый за всю историю. Поголовное уничтожение населения двух материков только за то, что оно краснокожее и свободолюбивое. Впечатляет?

Я обалдело кивал головой.

— И это эпоха Просвещения, эпоха Вольтера и Руссо! Как видишь, время величайших гуманистов — время величайшей боли, страха, ужаса и унижений. Вот тебе и гуманисты! — она рассмеялась. — Дальше смотри.

Пятно росло, росло, наливалось краской. Теперь оно уходило в стороны на десятки радиусов от планеты. Вдруг резкая вспышка…

Глаза на мгновение ослепли. Через силу разлепив веки, я уставился на довольно смеющуюся Светочку.

— Что, джедай, не обделался?

— Что это было?

— Первая мировая. Давай поставим фильтр.

Излучение ослабло, вернувшись к размерам в пределах радиуса от планеты. Потом стало чуть меньше.

— Вот эта эпоха мне по душе. Единственный отрезок времени, когда поток пошел на спад. Жаль, это менее двадцати лет. Теперь держись.

Снова вспышка. В разы большая, чем предыдущая. Если бы не фильтры, я бы точно ослеп.

— Вторая мировая? — крикнул я щурясь.

— Да.

Яркость пятна уменьшилась, но незначительно. А затем снова начала расти.

— Почему не уменьшается? Война же кончилась!

— И что? Разве дело только в войне?

— Население выросло?

— Да. Причем неблагополучных стран, за чертой бедности и нормальной человеческой жизни. На фоне гонки вооружений и взаимной ненависти богатых и обеспеченных. Новая волна религиозной нетерпимости. Снова голод, уже в несколько иных масштабах. Новые болезни. Это твое время, Михаил. И пятно растет!

Светочка выключила голоэкран и все же закурила. Я тоже протянул руку и вытащил сигарету. Зажигалки не было, а от пальца прикуривать не умел. Хотел было сунуть назад, но златовласое существо напротив улыбнулось, и кончик сигареты сам собой воспламенился.

Я втянул крепкий дым и с непривычки закашлялся.

— Теперь ты понимаешь для чего мне мир? Комментарии излишни?

Я кивнул.

— Мы, наша раса, не такие как вы. Мы бессмертны, но более чувствительны к подобным вещам. Мы знаем, что такое добро и зло, и ваше инферно нас калечит. Духовно. Ваш мир для нас — как Чернобыльская зона для вас. Но если Чернобыль стабилен, то ваша зона растет по экспоненте.

Меня зовут Лилит. Я представляю наш аналог ваших структур безопасности.

— Легавая? — презрительно хмыкнул я.

— Не совсем. Принцесса. Когда все твои соплеменники всемогущи, и это не метафора, никакая полиция не возможна в принципе. Потому полицейские функции несут члены семьи правителя, а я одна из пра-пра-правнучек нашей правительницы. Я представляю власть, забочусь о своих подданных, ВСЕХ подданных, — подчеркнула она это слово. — И это не почетное право, а тяжелая обязанность. Вы тоже мои подданные, Михаил, хоть и не догадываетесь об этом.

— Очень приятно, ваше высочество, — усмехнулся я — мне было глубоко плевать на её статус и их властную иерархию.

— Ваш творец безответственен, — продолжила она. — Ради глупого «прикола», кстати, тоже слово вашего мира, хотя и молодое, «новомодное», наворотил таких дел, что вся наша цивилизация под угрозой тотальной деформации. И…

— Ну, так заберите его у него, этот мир! Вы же власть, — перебил я.

Светочка затянулась, внимательно изучая меня ставшими вдруг желтыми зрачками.

— Не можем. Он не нарушал наших законов. У нас немного другое общество и немного иные понятия о собственности. Мы не можем просто так взять и что-то забрать. Ваш мир опасен, но это ЕГО мир. Он вправе сделать с ним все, что захочет. Даже уничтожить, истребив вас.

— А как же трёп насчет того, что мы — тоже подданные?

— Я же говорю, у нас своеобразные законы, — язвительно оскалилась она. — Тебе не понять.

Судя по лицу, её воля — нас давно бы не было. Физически. Она бы иконку «Уничтожить Землю» в режиме «бога», по аналогией с «Simcity» нажала бы с удовольствием.

— Называла бы тогда все своими именами, — вновь усмехнулся я. — Мы — рабы, собственность одного из вас. И ваша власть на нас ложить хотела. К чему пустой трёп?

Светочка флегматично пожала плечами.

— Я же говорю, ты не поймешь. Мы — высшая раса. Вы — низшая, созданная одним из нас, принадлежащая ему. Да, он говорит, что вы свободны, что равны ему, а значит, нам. Но пока вы не станете именно НАМИ, бессмертными высшими существами, а не двуногим скотом, вы в его власти. Я, вот, на тебя власти сейчас не имею, даже несмотря на титул. Даже здесь. ОСОБЕННО здесь, — выделила она.

— То есть? — Я нахмурился.

— То есть, не могу причинить тебе вред, пока ты в гостях, — «мило» улыбнулась она. — В моем дворце. В моем мире.

— Но дома… В моем мире?..