Люди и боги

— При том, что ты не только слабак и хлюпик, а еще и трус. — Она рассмеялась, но как-то натянуто, неестественно. — За нами гонится половина страны. Орден знает о пропаже артефактов и про мою близость с учителем, сложить два и два для них не проблема. Если до сих пор эта мысль им в голову не пришла, то обязательно придет, неспроста же они разыскивают нас обоих. Теперь эта выдра светловолосая. Непонятно кто за ней стоит, кому она подчиняется, откуда такая осведомленность. И тоже разыскивает нас обоих, не только тебя! То есть все стрелки упираются в этот ключ. А сейчас ты его отдашь — и чистенький! Гуляй, Вася!

Конечно, мы же не герои, мы не при делах! Мы самые обычные пацаны из самой обычной деревни! Нам нафиг ничего вокруг не надо, лишь бы забиться в свою норку и чтоб никто не трогал! Так, Михаил?!

По мере того, как она говорила, голос поднимался все выше и выше, громче и громче, переходя на крик.

— Нам пофиг, кому артефакты в руки попадут! Забить мы на это хотели, с самой высокой колокольни! А что государство опять развалится, утонет в кровищи — да какое нам дело! Мы же простые бедные несчастные! Нас жалеть надо!.. Потому что мы простые деревенские ребята, не в теме, случайно попавшие в чужие Большие Игры!

— Повторяешься.

— Это не я повторяюсь! Это ты трус! Переложить на меня всю ответственность, остаться в стороне — и домой!

Хорошо! Давай! — Она сгребла с руки крестик, чуть не сломав палец, за который случайно зацепилась тесемочка. — А теперь чеши на все четыре стороны! Герой, блин! Избранный! Спаситель человечества! — она зло сплюнула в мою сторону. Внутри все ухнуло и упало, жестко долбанувшись об землю.

— Собирай манатки, поехали. Довезешь меня до ближайшего города и адьес, амиго! — она причмокнула и помахала ручкой. — Свободен!

Вот так, Михаил. На те на голову ушат дерьма! Просто так, рожа кривая потому что. Что бы ни случилось, один фиг — в итоге ты все равно плохой и нехороший.

Я быстро собрал вещи, раскиданные вокруг костра, и потащил к багажнику.

* * *

Колымагу вел не спеша. Не хотелось расставаться, тянул последние минуты Жалко. Обидно. Как же глупо все заканчивается! Но сделать ничего уже нельзя. Впрочем, может оно и к лучшему? Но почему же тогда так не хочется отпускать ее?

Да, она собралась меня использовать, я отдавал себе отчет. Но ведь был счастлив! А теперь? Все честно, маски сорваны… Почему же так сердце щемит?

Глупо это. Что бы я к ней ни чувствовал, отношения должны выстраиваться на ровной поверхности. А раз с ее стороны они были изначально неравны, значит, пусть буде, как будет. Переживу.

— Что планируешь дальше?

Молчание. Хотя, лучше не спрашивать. Меньше буду знать — меньше выдам в случае чего.

— Куда ехать-то?

— Прямо. До ближайшего города. Там потихоньку высадишь и езжай на юг. Отвлечешь их. Не боишься?

Снова вызывающий взгляд. Насмешка напоследок, чтобы легче было расстаться?

— Не боюсь, — буркнул я.

— Странно… — смешок. Я промолчал. Пусть изговляется. Не впервой.

— Тогда езжай в родные края. Пока тебя найдут, пока схватят, если схватят, поймут, что я сбежала, пройдет время. Я за это время доберусь до нужных людей и начну свою войну. Если будешь умненьким мальчиком, ничего с тобой не случится. Ты свой регион хорошо знаешь, спрячешься так, что ни одна муха не найдет. Одни ваши горы чего стоят.

— Может, давай вместе? Вернемся?

— Повоевать захотелось? — снова смешок. Но какой-то натянутый. — Нет. Ты отвлечешь их и спрячешься. Выиграешь время для меня. А потом им будет не до тебя. Поверь.

— Я…

— Нет, я сказала! Это не твоя война. Живи себе спокойно, в свое удовольствие. Я вообще глупость сморозила, что в Москву тебя одного отпустила. Твое место там, где твое место. Остальное тебя не касается. Все эти войны колдовские, власть, борьба… Забудь о них, как о страшном сне.

— И о тебе забыть? Как о страшном сне? — не удержался я от яда напоследок.

Она помолчала.

— И обо мне. — В голосе проскочила грусть. Ей тоже тяжело. Все-таки что-то ко мне у нее есть, пусть и не такое большое и сильное, как хотелось.

— Все решила?

— Да. Прости. Прости, что втравила во все это, не подумав. Само как-то получилось… — она пожала плечами.

По ее холодным глазам я понял, что спорить бесполезно. Все равно все будет по ее. И что она снова перешла некий рубеж, и назад от него дороги нет. Передо мной сидел воин, для которого собственные чувства на чаше весов бытия не имеют никакого веса.

— Я не хочу домой.

— Это не обсуждается. Ты не воин, не боец. Только бездарно погибнешь. Как пушечное мясо.

И все. В этом вся Настя. Теперь получается, что она еще и заботится обо мне, неблагодарном трусе. Такая хорошая милая девочка.

— Расставаться на такой ноте…

— Кому сейчас легко?

Что ж, она все для себя решила. Ее жребий брошен.

?

Глава 19. Мировой заговор или наследие таинственной расы