Люди и боги

Также я обязан сообщить, что не каждый крестьянин проявил желание вернуться к честному труду. Веселая жизнь и легкая добыча во время похода затуманили разумы многих мужиков. Вместо того, чтобы усердно взяться за земледелие, как завещала Праматерь Людмила, часть крестьян образовала вооруженные отряды и занялась разбойным промыслом. Салем из Саммерсвита осудил их действия и призвал опомниться, что не помешало им продолжить грабеж. Число этих заблудших душ колеблется от пяти до семи тысяч. В виду столь значительного количества, они представляют большую опасность для добрых людей. Бандитским набегам уже подверглись десять деревень и два города, среди которых и столь крупный, как Лейксити. Мы, лорды Южного Пути, будем вынуждены начать карательный поход. Прошу ваше величество признать необходимость такого похода и не считать его нарушением моей перед вами клятвы.»

Когда узники покончили с лепешками и взялись за вино, Мира передала им бумагу. Рука Додж оказался безграмотен, Зуб зачитал ему вслух. Сержант прокомментировал:

— Мда уж… Беда, когда войско без головы. Солдат без офицера — хуже свиньи с рогами.

Тогда Мира взяла другую бумагу — отчет дознавателей.

— Здесь сказано, судари, что вы двое — отнюдь не те невинные овечки, какими хотите казаться. Вы присвоили выдуманные чины народного генерала и народного майора, и называли себя главными военачальниками Подснежников, а Салема из Саммерсвита именовали — цитирую — «пустым лаптем, никудышним вождем, дремучим холопом».

Они переглянулись.

— Так это, — выдавил Зуб, — нас же того… Когда ногу зажмут в колодки — знаете, как больно! Тут что угодно скажешь, лишь бы отцепились!

— А мне все ребра сосчитали, ваше величество, и на брюхо угли бросили! Могу ожоги показать!

— Нет, увольте. Стало быть, вы утверждаете, что отчет дознавателей — клевета, и не содержит ни слова правды?

— Нет, ваше величество! То бишь, да, ваше величество, вы правы, все тут — брехня! Под пытками-то всякое скажешь… А вот сейчас, без пыток, мы вам — чистую правду! Не было ничего!

— И вы не называли себя генералом и майором, не были вождями бунтарей, не пользовались влиянием в их рядах?

— Никак нет! Ничего подобного, Праотцами клянемся!

— Жаль.

Мира покачала головой и свернула в трубку обе бумаги. Как бы невзначай обронила третью — грамоту о помиловании. Дала Зубу достаточно времени, чтобы различить текст, затем свернула и ее.

— Очень жаль, судари. Я искала тех, кто обладает влиянием на Подснежников и сумеет мне помочь. Но если это не вы, то простите за беспокойство.

Толкнув Доджа под ребро, Зуб шепнул:

— Помилование.

— Где?

— Да вон…

— Ваше величество желает нас помиловать? — Сержант схватился, опрокинув стул, и тут же получил по шее от гвардейца. — Спасительница наша! Век будем славить, Праотцов молить за вас!..

— Я хотела помиловать тех, кто мне поможет. Но вы неспособны…

— Дык, ваше величество, какая помощь требуется? Вы только прикажите!

— От пяти до семи тысяч Подснежников желают зарабатывать на жизнь мечом, а не сохой. Мне же, по совпадению, как раз требуются воины. Я искала того, кто убедит Подснежников сменить разбой на честную службу в императорском войске. Но вы, похоже, не сумеете…

Они еще раз переглянулись — и зачастили хором:

— Мы сумеем, ваше величество, еще как! Вы говорите, нет влияния? Дык, есть же оно! Мы ж обучали этих козлов безрогих! Мы этим олухам копья в руки вложили, мы им все показали — как строем ходить, как стоять, как колоть! Что ж вы говорите, будто не уважают? Кого еще им уважать, если не нас?!

— Стало быть, — Мира подняла бровь, — вы беретесь выполнить мое поручение?

— Еще как, ваше величество!.. Праотцами клянемся! Глорией-заступницей!

Она развернула перед ними грамоту о помиловании. Имперская печать багровела сургучом.

— Как видите, сюда пока не вписаны ваши имена. Отправляйтесь в Южный Путь и через месяц приведите мне армию. Получите заполненную грамоту, а также приз: по одной глории за каждого бойца, умеющего стоять в строю и орудовать копьем.

— По глории… — Зуб поперхнулся, — …за каждого?

— Да. Это много. Сами солдаты получат амуницию, продовольствие и жалование по расценкам наемных бригад.

— Ваше величество… Ваше величество!..