Люди и комиксы

Как поступает тридцатилетний профессор с самой милой студенткой, какую он когда-либо встречал? Он ждет окончания семестра, подает прошение на кафедру факультета о предоставлении краткосрочного отпуска и ранней весной предлагает девушке отправиться к самой высокой точке графства под названием Саттер-Парло, возвышающейся над всей горной грядой. Анжела Веруччи прибыла на встречу в туфлях на высоких каблуках, очевидно, не вполне понимая, куда ее, собственно, приглашают. Таким образом, мы отказались от восхождения на гору, решив вместо этого выпить по бокалу вина «Орегон пино нуар» в ресторане, стилизованном под патио на высоком берегу реки Уилламет. Отличное место встречи для уроженца Бруклина и сицилийки.

Через два года мы поженились на острове в Италии. Церемония свадьбы проходила в строгом католическом духе. Я не возражал. Широкий круг моих знакомых узнал о счастливом событии исключительно из сообщений по электронной почте. Потом мы с Анжелой вернулись в наше тихое уединенное бунгало, которое мы арендовали в городке Нью-Брансуик, штат Нью-Джерси. Я тогда защищал вторую докторскую в Редгерсе и мечтал получить должность преподавателя. Не то чтобы собеседования проходили без всякого успеха: мне не давали от ворот поворот, приглашая для второго и третьего разговора, неизменно предлагали прочитать курс пробных лекций. После этого кандидат и комитет по приему на работу обменивались вежливыми посланиями, уверяя друг друга в полезности встречи. Однако постоянной работы я так и не получал.

Так что к тому времени, когда меня пригласили на собеседование по поводу преподавания в Коркоране, просторы Новой Англии, моей альма-матер, не казались такой уж плохой перспективой. Шла неделя празднования Хэллоуина, стояла великолепная погода, так что в любом случае приятно было совершить путешествие в знакомые края, вне зависимости от результата собеседования. Мы отправились рано утром, прокатились по проселочным дорогам Нью-Хэмпшира, устроили пикник возле пруда Коркоран, и только потом я записался на прием в колледже.

В учебном заведении происходили какие-то финансовые передряги, разразился скандал, связанный с должностными нарушениями. В администрации шли чистки. Однако сады, яблони и белые заборы оставались все теми же. Пока Анжела совершала ностальгический осмотр кампуса и общежитий, я отправился на запланированное судилище, где меня допрашивали досточтимые пэры, некоторые из них уступали мне в возрасте. В комнате царила весьма напряженная атмосфера: кое-кто одобрял мою кандидатуру, иные ставили на другого претендента. Никто не испытывал сентиментальных чувств по поводу того, что я являлся питомцем этого колледжа, припасая всяческие трогательные излияния для ужина в мою честь, который должен был состояться вечером. После серии дружеских рукопожатий меня отвели в кабинет ректора. Она хотела поговорить со мной наедине, что я счел за добрый знак.

Ректор спросила, как мне понравилось собеседование, и мы поболтали о всяких пустяках. Она интересовалась временами, проведенными мной в колледже, и я рисовал все исключительно в розовых тонах. А потом она спросила:

— В таком случае вам, наверное, знаком Сверхкозел?

— Конечно, — ответил я. — Однако я не посещал его лекции.

— К моему удивлению, он попросил меня пригласить его на ужин сегодня вечером. Обычно этот человек не участвует в общественных мероприятиях.

— Он все еще здесь? — удивился я.

Столько знакомых уже куда-то исчезло, а вот Сверхкозел то и дело появляется на моем пути.

— Да, хотя его присутствие уже носит чисто символический характер и обусловлено неоспоримыми заслугами этой личности. Он больше не преподает, но пользуется всеобщей любовью. Студенты шутят, что его можно увидеть в кампусе пару раз в семестр. А если вам захочется поговорить с ним, можно составить ему компанию во время традиционной прогулки.

— Он узнал меня по имени?

— Похоже на то. Вам следует приготовиться к встрече. Он очень слаб теперь.

— Сколько ему лет?

— Точно не знаю. Тем не менее процесс старения налицо. Да вы сами увидите.

Возможно, супергероизм — это своего рода токсин типа стероида, который оказывает губительное действие на здоровье. Я размышлял на эту тему, покинув кабинет ректора. Пройдя через лужайку кампуса, я миновал стоянку автомобилей и спустился вниз по холму. Там, возле коркоранской бухты, стояла наша любимая скамейка, где меня поджидала Анжела. Я первым заметил жену. Она сидела, поджав под себя ноги. Снятые туфли валялись на земле. Анжела читала толстенную, в твердом переплете, биографию Руссо. В отдалении умирающее октябрьское солнце отбрасывало плавные тени на Белую гору. Внезапно я представил нас сидящими здесь целую вечность и испытал прилив самых радостных чувств.

— Как прошло собеседование? — спросила она, заметив меня.

— Друзья и враги разделились поровну. Кое-кто дремал.

— А ректор?

— Очень мила, но держалась скрытно.

Я обнял ее за плечи. Она закрыла книгу.

— Ты где-то далеко от меня, — проговорила Анжела. — Вспоминаешь былое?

— Да.