Люди и куклы

Вера Викентьевна. Как сочтете нужным, товарищ Балдис.

Балдис. Это шутка. Вы у нас, Вера Викентьевна, человек незаменимый.

Расходятся.

Картина третья

Угол комнаты в архиве. Стеллаж, стол, лампа. У стола Нестеров делает гимнастические упражнения. Входит Вера Викентьевна, кладет на стол обе папки.

Нестеров. Ой-ой-ой, укатают Егорку крутые горки.

Вера Викентьевна (смеется). Ничего, Егор Иванович, вы мужчина крепкий, молодой. А в этих папках, может, и найдется что-нибудь любопытное. Чайку свеженького пора?

Нестеров. Спасибо, самое время.

Вера Викентьевна берет со стола чайник и уходит за стеллаж. Нестеров открывает папку, ворошит документы, задумывается.

Вера Викентьевна, наверное, я все-таки и в самом деле чего-то недопонимаю. Вот смотрите: оперативные сводки повышенной секретности…

Вера Викентьевна. Подождите, я вас отсюда плохо слышу. (Выходит.) Что вы сказали?

Нестеров. Сводка повышенной секретности. Приезд на фронт члена Государственного комитета обороны. Прослежены все мелочи: пункты и время передвижения, контакты, темы бесед, даже смены настроений… подробное описание, что на завтрак ел, что на обед… что и сколько выпил за ужином… Понимаю, член Государственного комитета обороны — фигура историческая, слава богу, враги его не отравили, жив-здоров до сих пор. Но читать, что он тогда ел и пил, по-моему, просто глупо.

Вера Викентьевна. Пейте чай.

Нестеров. Чего же вы туда кладете?

Вера Викентьевна. Тут и жасмин, и липовый цвет… (Наливает Нестерову и себе.) Сама в отпуске собираю и сушу.

Нестеров. Очень вкусно. (Разворачивает сверток, раскладывает еду.) Угощайтесь.

Вера Викентьевна. О, у вас сегодня почти полный обед. (Пробует.) Рискну утверждать, что это не вы готовили.

Нестеров. Почему — не я?

Вера Викентьевна. Потому что я никогда в жизни не видела мужчину, у которого хватило бы терпения тушить мясо. Если он, конечно, не повар. И в ресторанах так не готовят, это (тщательно пробует) не наша привычная кухня… очень острая… не восточный, скорее, французский рецепт.

Нестеров (расплывается в довольной улыбке). Испанский.

Вера Викентьевна. Ваша жена готовила?

Нестеров. Нет, моя жена погибла в сорок третьем.

Вера Викентьевна. Простите, я не знала.

Нестеров. Ничего, ничего. Но вообще, вы знаете, такие странные в жизни происходят вещи… Со мной последнее время творится что-то невероятное. Знаете, вы угадали: это действительно готовила женщина. Но не это невероятно. А то, что эта женщина как две капли воды похожа на мою жену, только — испанка.

Вера Викентьевна. Действительно, невероятно. (Улыбаясь.) А как зовут вашу испанку — уж не Кармен ли?

Нестеров. Не верите? Я сам себе не верю. А зовут ее не Кармен — Анита.

Вера Викентьевна. Из республиканских детей?

Нестеров. В университете учится, филолог. Анита Санчес. Правда звучит красиво?

Вера Викентьевна. Конечно, очень красиво. И девушка красивая?

Нестеров. Очень.

Пауза. Едят.

Вера Викентьевна. Список продуктов члена ГКО и военного совета фронта читать, конечно, очень скучно. Но давайте попробуем преодолеть эту скуку вместе. (Убирает папки.) Если в дело группой наблюдения включены одновременно реестр продуктового рациона члена Государственного комитета и список того, что было у него на столе, — я бы сразу же сравнила эти два документа. Нестеров. Давайте.

Оба склоняются над папкой, Вера Викентьевна водит рукой по списку.

Совпадает, совпадает… тоже совпадает… А это откуда?

Вера Викентьевна. Что вы имеете в виду?

Нестеров. Вот. Второй день за ужином — напиток «Виски» английского производства. А в реестре, кроме водки, ничего не указано. Проглядели?

Вера Викентьевна. Исключено. Может быть, трофейное?

Нестеров. Исключено. Наши части вышли на рубеж за пять дней до этого, и в соприкосновение с немцами не входили. Я и без документов прекрасно помню обстановку. И союзников в частях не было, мы их до открытия второго фронта в глаза не видели.

Вера Викентьевна. Кто не видел, а кто, может, и видел.

Нестеров. Ага… Значит, из-за этой мелочи нужно заново теперь отрабатывать все контакты?

Вера Викентьевна. А вы — способный! Лаврентий Павлович вас правильно выбрал.

Нестеров. Ну, вы мои способности не преувеличивайте. Просто я один из немногих живых свидетелей этих событий. Начальник дивизионной разведки как-никак!

Вера Викентьевна. Тогда — счастливого улова.

Нестеров. Вы меня, как рыбака, напутствуете.

Вера Викентьевна достает с полки брошюру, открывает заложенную страничку.