Люди и ложи. Русские масоны XX столетия

Почти немедленно произошло открытие и второй ложи Великого Востока: Маргулиес и Осоргин решили в Париже учредить «Свободную Россию». Осоргин внес в ложу дух гостеприимства и дружеской непринужденности. Это ценилось более молодыми «кандидатами», которым чопорность и торжественный тон, принятый в ложах, казался каким-то пережитком прошлого. В «Свободную Россию» вступали (с 1925 г.) не только москвичи и петербуржцы, но и братья из Одессы, Киева, Нижнего Новгорода, оказавшиеся теперь в Париже. Кроль, Переверзев, Авксентьев, Маклаков, которых не пугали близкие отношения с левым крылом Великой Ложи, собирались вместе с Кандауровым, П.А. Бобринским, Слиозбергом, Аитовым, и так как все они были масонами выше 15°, то это был Ареопаг, или, по-старинному, – Капитул, где решались уже не просто вопросы, а мировые проблемы[46].

Здание Великого Востока в некоторых отношениях было даже удобнее особняков на улицах Иветт и Пюто. Ресторан был просторнее, столовая тоже, в подвале находилась великолепно оборудованная турецкая баня (так называемый «хаммам»), которую масоны называли «бальнеум». Это способствовало интимности. Собирались по четвергам.

Время от времени между двумя Уставами вспыхивали разногласия в связи с вопросом о Великом Архитекторе Вселенной, затихавшие в периоды, когда русскому масонству грозила опасность извне: в середине 1920-х гг., когда ни Великий Восток, ни Великая Ложа еще не чувствовали реальной почвы под ногами, они почти не замечались. В начале 1930-х гг., в связи с наплывом в оба Послушания, разногласия обострились.

Компромисс, который как принцип входит в кодекс масонского поведения, в 1934 г. спас оба Устава от полного разрыва отношений. Великая Ложа рассуждала так: все, что существует, не могло быть сотворено «само собой». Значит, был кто-то. И наши предки, тамплиеры и розенкрейцеры, бросаясь в бой, сражались с именем этого Основателя на устах. Мы не можем его игнорировать. На что Великий Восток отвечал холодно: делайте, как хотите, но нас к этому не принуждайте. У нас всем – легко и спокойно, мы рады всем, а у вас есть тенденция к насилию, которую масонство не может принять.

Глядя назад на этот период – от «инсталляций» обоих Послушаний в середине 1920-х гг. до начала Второй мировой войны, – мы видим, как разрастались ложи, как все больше становилось членов, жаждущих тайного общества себе подобных. Причины были и психологические, и экономические, и они были у всех. Из «Астреи», перешедшей предписанную норму членов, начали постепенно выделяться новые ложи.

Были основаны франко-русские ложи «Se connaitre» и «La Rose du Parfait Silence», но о них известно очень мало. Большим успехом пользовалась ложа Кроля «Les Travailleurs» в Леваллуа, под Парижем, он же играл ведущую роль в создании «Loge de Bonne Foi», в Сен-Жермене. Может быть, от присутствия в русском Великом Востоке людей, которые считались в эмиграции «молодыми душой», а может быть, и от общего духа и индивидуальных характеров братьев, от архивов Великого Востока остается гораздо более живое и даже яркое впечатление, чем от архивов Шотландского Устава.

Возможно, это происходило оттого, что русский Великий Восток стоял гораздо ближе к Великому Востоку Франции, чем русская Великая Ложа к Великой Ложе Франции. Французы, как это часто бывало и раньше, как никто другой умели поднимать дух, а русским братьям это было необходимо. Русские Досточтимые Мастера теперь входили во французские Ареопаги: «Лютеция», «Amici Philosophae» и «Ordo ab Chao» («Порядок из хаоса»). Пожалуй, можно сказать, что самыми счастливыми в масонстве были люди, которые состояли в нескольких ложах: русских, французских и франко-русских, и конечно, те, которые имели доступ в оба Послушания, как «дорогие и уважаемые гости» – это были «десять премудрых избранников». «Десять» – число символическое: в действительности их было около тридцати.

* * *

Внутренняя структура этой всемирной организации была Подробно описана после Второй мировой войны, но до 1950-х гг. тайна играла в масонстве важнейшую роль. Русское масонство начала века не успело завоевать себе место в мировом масонстве, а после 1920-х гг., в изгнании, почти никакой роли у него и не было. Тем не менее, оно старалось выжить, коллектив повторял ту же тактику, которой пользовались единицы: выжить в мировом хаосе во что бы то ни стало. В его зависимости от французского масонства был шанс уцелеть, хотя, несомненно, «русская гордость» страдала от того, что последнее слово во всяком важном решении принадлежало не русским, а французам.

Иерархия чинов и степеней соблюдалась очень строго. Ложа – первичная ячейка – представляла собой две «лестницы восхождения»: одна система повышений относилась к обязанностям братьев – Председатель, Секретарь, Казначей, Привратник и т.д. Другая была собственно масонской: Ученик, Подмастерье, Мастер, Тайный Мастер и т.д. – до Досточтимого и Премудрого. Эта масонская иерархия в Великом Востоке имела 33 степени, в Великой Ложе – 18.