Люди и нелюди

В общем, я пошел на принцип, но многого не добился, проиграв в тяжелой схватке с прожженным торговцем. Арбалеты, в среднем, пошли по два золотых, кинжалы, мачете и прочие колюще-режущие железяки – и того меньше. Фламберг, на который я возлагал большие надежды, ушел за три, потому что оружие это было крайне редким, и в Пограничье не наблюдалось очереди из желающих его купить. Саблю хозяин согласился взять за семь, но после десяти минут жарких споров и с таким лицом, будто делал мне громадное одолжение. В итоге лавку мы покинули налегке, став богаче на тридцать золотых с мелочью.

– Что скажешь? – первым делом спросил я у эльфа, все это время со скучающей миной простоявшего у входа.

– Неплохо, – ответил Дар. – Хотя кинжал с серебряной рукоятью можно было продать подороже, а замечание о редкости меча и вовсе проигнорировать.

– Вот сам бы и торговался! – буркнул я, сожалея, что мои усилия не оценили должным образом.

– Поверь, если бы оружие продавал я, то не смог бы получить и половину этой суммы, – успокоил меня Ушастик. – Куда идем теперь? К универсалу?

– Нет, к нему мы всегда успеем. Для начала избавимся от остальной добычи, – ответил я и уверенно повел эльфа в книжную лавку.

Там мы сдали всю литературу, заработав еще пять золотых, и направили стопы к Жисвану. Торговец, как и в прошлый раз, тщательно рассматривал каждую безделушку, несколько минут щелкал костяшками счетов, после чего выдал мне шесть с четвертью золотых монет. Сумма, прямо скажем, не впечатляла, но спорить я не стал, понимая, что большего не добьюсь. Затем последовал непродолжительный визит к скупщику-ювелиру, ради которого пришлось сделать небольшой крюк. Ему я, особенно не торгуясь, отдал все найденные украшения, включая искательские перстни, и добавил в свою сумку еще несколько монет.

На этом я мысленно подвел черту под колонкой доходов в своем виртуальном гроссбухе и морально приготовился к тратам, размер которых Дарит затруднялся определить даже приблизительно. Насколько я понял, эльф не планировал покупать сразу все, что могло пригодиться в процессе обучения, а рассчитывал приобрести первую, так называемую пробную партию маго-алхимических компонентов и уже по результатам начального периода обучения определиться с дальнейшими нуждами.

Чтобы лишний раз не наматывать круги по Ирхону с килограммами золота за спиной, я решил оставить Лидия на закуску и сперва навестить начальника лаборатории, благо не нужно было далеко идти. Однако там меня поджидала птичка обломинго. Нет, алхимик оказался на рабочем месте и в хорошем расположении духа, однако, едва взглянув на подготовленный Ушастиком список товаров, сказал, что ничего из упомянутого продать не сможет.

– Но почему? – несказанно удивился я.

– Почти все эти материалы находятся у нас на строгом учете и без соответствующего разрешения гильдии не отпускаются, – пояснил начальник. – А у тебя не то что разрешения, даже знака искательского нет!

Осторожно поинтересовавшись, где можно достать разрешение, я обломался повторно. До таких верхов мне было не дотянуться, поэтому лабораторию пришлось покинуть несолоно хлебавши. На улице меня поджидал явно злорадствующий Дарит, которого не пожелал пропустить охранник. Несложно было догадаться, что Ушастик предполагал подобное развитие событий, но хорошо, что ему хватило ума промолчать по этому поводу. Иначе я вполне мог брякнуть в ответ какую-нибудь грубость и разругаться с учителем, отчего-то не просветившим меня, что такие понятия как «сложно достать вдали от Пограничья» и «без разрешения не продаются» являются синонимами.

Несмотря на неудачу с алхимиком, от идеи посещения мага я не отказался – если все равно придется идти в Страд, маскировочный амулет мне ой как понадобится. До жилища Лидия пришлось добираться долго, так как близился вечер. Количество людей на улицах увеличилось, прибавилось и любопытных, настойчиво пытавшихся нас задержать. Некоторые из них были в курсе недавних событий, а кое-кто даже шепотом интересовался, правда ли то, что я решил проверить свое феноменальное везение, занявшись добычей желтого мха.

Несмотря на огромное желание послать всех доставал туда, куда Сусанин поляков не заводил, я крепился, дружелюбно улыбался на приветствия, односложно отвечал на не блиставшие оригинальностью вопросы, иногда извинялся за спешку и обещал поболтать в другой раз. Почему? Это элементарно! Вскоре нам нужно будет снова наведаться в Ирхон, поэтому не стоило отвергать проявления симпатии его жителей – здесь мнение народа все еще являлось фактором, который трудно было игнорировать властям. И если бы моя популярность не была столь высокой, ничто не помешало бы Мишету схватить меня прямо на улице и притащить в острог, как в прошлый раз.