Люди и Нелюди

Объяснил:

– А знаешь, сколько выбрасываем просрочки? Брать сколько надо – этого никогда не узнаешь, а не хватит, потеряешь лицо. Поэтому всегда берут больше и теряют, как обычно.

Он горестно вздохнул, а я потер руки, мысленно только, конечно. Помыслил и сказал: «Можно еще я буду забирать просрочку?».

– Зачем тебе она? – подозрительное выражение лица.

Он опять подозрительно прищурился на меня.

– Понимаете, я, – вот торгаш, всех подозревает, – разговаривал, ну слухи. Но я хочу попробовать. Вода в этих флаконах особая, хоть уже и нет лечебного эффекта, но если пить чай, ну мне это сказали, – смущаюсь я, типа. Зачастил я: – Вроде, память улучшается.

Он похмыкал понимающе и сказал:

– Ладно, тебе слить воду или во флаконах возьмешь?

– Лучше во флаконах, а то понимаете… – делаю хитрое лицо такого же торгаша.

Он понял: мало ли что туда налить можно. В общем, «доверяй, но проверяй» еще никто не отменял.

Мне осталось шесть пузырьков найти просрочки и все.

А сейчас что там по плану у Марти? Обед, вроде, обещали мне, праздничный, ну-ну, сыр свежий, только завезли… в мышеловку.

Вышел от отца и увидел задумчивое лицо Марти.

– Марти, – говорю, – в чем дело? И пойдем, пойдем, – вытаскиваю ее из аптеки на улицу.

– Скажешь, о чем говорили? – она, с напряжением в голосе.

– Нет, конечно. Если отец захочет, тогда да, а по-другому – извини. Коммерческая тайна. – Придаю солидности лицу.

– О, а ты разве из торговцев? – удивляется на это Марти.

– Почему решила? – спрашиваю, а сам как слон доволен нашим с ее отцом соглашением.

– У папы, у него в шкафу есть папки. Они все подписаны «Коммерческая тайна»

– И ты их читала? – я, уже заинтересованно.

– Нет, я там только порядок навожу, а прочитать нельзя. Там печати на них, нельзя прочитать, чтобы не порвать печать.

– Понятно.

Думаю, в семье доверие есть, но только в плане уборки, а все остальное не для женщин – оно и правильно.

– Я раз, – продолжает Марти, – надорвала одну полоску случайно. Она упала и так получилось, но мне отец ничего не сказал.

– Ну говорю, ты же не читала.

– Да, правда, да и зачем это мне? – машет рукой равнодушно. – Пошли, а то там все остынет.

Обед был не чета моему домашнему. Во-первых, за столом за нами ухаживали сразу двое, один подносил, и служанка следила, чтобы ничего не пролить, и, там, убрать, подать.

Я даже немного застеснялся, а служанка прямо взяла и исчезла, я даже не понял, как и когда. Только кофейник поставила на стол и нет ее уже. Во, сервис – Марти все сама потом мне наливала. Когда налила кофе, уже пошли разговоры, до этого почти и не разговаривали, только жевали, все и правда очень вкусно, прямо тает во рту, дома у меня розалия эта уже достала, хоть и с мясом сможа.

Перешли в ее комнату, большую и светлую, все окна в отличие от моего дома были из белого и прозрачного стекла. Говорила в основном Марти, рассказывала про себя, как она жила, как у нее с подругами, чем она увлекается и что любит.

– Любишь стихи? – решил и я вставить хоть слово, а то и утопит в своих этих женских разговорах ни о чем.

– Да, люблю. – Марти сильно покраснела.

– Хочешь, почитаю? Только это просто стихи, понимаешь? – Специально объясняю, а то знаю я уже эти местные обычаи, спасибо Бригиде Петовне.

Прочел стих о любви – сделал предложение значит. Поцеловали в ответ – все, считай, уже женат. Поэтому сказал: «просто почитаю», как учили в школе, типа предупредил и ни в чем не виноват, если успеешь увернуться, конечно, от поцелуя. Это юморю я так, потому как мандражирую все-таки.

– Хорошо, – говорит, – я поняла. – Марти – мне: – Читай, пожалуйста.

Заметив в одноклассниках однажды,
И Твой образ милый покорил меня.
Ты как бутон цветущей розы
И нежный аромат цветка.
Ты так красива, слов не хватит рассказать про это,
Стихов не перечесть о прелести твоей.
Ты стала для меня принцессой,
И стих про это в твою честь.
Увиделся с тобой я у фонтана,
Ты светом озаряла все вокруг.
И звезды в небе темном затмевала
Красой божественной своей.
Что я могу сказать тебе?
Желаю стать я другом самым-самым.
Дарить добро, заботу, искренность свою.
Ты для меня принцессой стала.

Я закончил стих, она долго смотрела на меня.

– Красиво сказал, – а потом, украдкой вытерла слезинку. – Где прочитал?

Ну не говорить же, на каком сайте, не поймут-с, дворяне-с они-с.

Говорю:

– В библиотеке. – Надо же хоть что-то сказать.

– Покажешь книгу? – вот пристала ко мне.

– Да не помню я уже, – отмазываюсь от сомнительного удовольствия похода с ней в библиотеку к Лирине.