Люди и Нелюди

В принципе, Валери была со всем согласна. Она проживает у нас, это стоит ей 20 злотов. Естественно, она не платит за это. Она готовит и прибирает, по магазинам и за продуктами – это уже не ее забота. Она объяснила, она стесняется, это в общем не дворянская совсем работа, между нами говоря, работа здесь вообще не для дворян.

Я согласился, правда не понял. Прибирать можно, а на рынок – нет, их, этих дворян, не поймешь никак. Это все меня более чем устраивало. Во-первых, часть заботы с плеч долой и считай на халяву. С другой стороны, Марти точно будет занята со своей лучшей подругой. Вот и меня не будет доставать, а мне надо время.

Спросила, когда можно переехать к нам. Говорю, мебель завезут и сразу же и можно.

Последний урок, и меня сначала тащат на собрание – герой дня как-никак. Правда после разбирательств, что виной не залет, а обоюдное согласие родителей, мы типа не при делах, хотя и такое здесь в порядке вещей, чем и являемся до 21 года. Поэтому интриги нет и вижу даже некоторое разочарование на лицах – а что, здесь как везде. Нет сенсации, нет и интереса. Договор по согласию да еще и между равными – кому это интересно? Мне Толини Хоникер намекал поговорить, что-то поделиться по семейной жизни – ну-ну, но кто же меня отпустит, а вместе это не разговор, он только понимающе, сочувственно подмигнул.

Радостная Валери убежала домой, у нее действительно не сахар, оказывается, положение. Дом далеко, квартира не по карману и постоянное недосыпание. Она, чувствую, устала, да и мать, как она говорила, зудит все время по вопросу, когда она выйдет замуж.

Она пыталась, но что-то там не срослось у нее. Не знаю, расскажет, хотя не очень и интересно мне это. Пошли в аптеку к отцу Марти – что он скажет или посоветует по жилью.

С мебелью, выяснилось, он поможет. Часть даст своей, не новой, это на кухню, ванную и вниз для Валери, ей пойдет, там нормальная мебель, не как у Бригиды была в общежитии, нам же закажут в магазине и совсем новую. Я уперся, сказал, сам выберу и деньги возьму только с отдачей, но в счет поставок.

Он в принципе и не возражал особо. Просто сказал, сколько надо, бери деньгами, это тоже ведь надо, я подожду. Хорошо, я согласился. Долго мараковали, как быть далее. Где и что, опять решил, поеду домой, соберу вещи и начну потихоньку свозить в свой, наш дом, там потом и решим.

Марти не поехала, сказала, поедешь с водителем, хитрая, знает, что с ним я и вернусь. Уже эксплуатирую их паровичок как личный транспорт, а что, здесь километров 5–6, не набегаешься, правда, и не сильно далеко. Дома никого нет, но в принципе никто и не нужен. Собрал часть книг для учебы и журналы – сплошное боло, но имидж – наше все. Вещи пока не особо нужные запаковал и сложил в шкаф, то, что нужно сейчас, замотал в одеяла и погрузил в машину. Отвезли рейс в новый дом, черт, пока и, немного, но одним разом и не влезло, вот я Плюшкин.

Потом взял вторым рейсом оставшиеся узлы и еще флаконы. Потому как семейная жизнь – это семейная жизнь, а мою работу никто не отменял.

Эльфы, эльфы, надо бы вас проведать, вроде, вы там мои собратья по профессии или как это называется, поговорить бы нам надо.

Выгрузил все в доме и водителя отпустил.

Он мялся, все не хотел уезжать из-за запрета хозяев, я тогда сказал:

– Понимаешь, отсюда ближе к дому Кастело? Сам понимаешь, куда я пойду. Поэтому не переживай и Марти передай. Я просто все утрясу, вещи немного разложу и приду, езжай давай.

Уже как партизан работаю.

Поднялся в комнаты, пару увязок бросил на пол, пошел осматриваться. Так, значит, одну, решил, это надо будет переделать в спальню, дальше рабочий кабинет, и большая, это как раз для зала подходит. Пока светло, надо бы заняться флаконами, я не думаю, что Марти прибежит сейчас сюда, хотя, если останусь до темноты, то тогда точно прискачет, я в ней уже уверен.

Поэтому переливаю в два пузырька, нет, в три я не потяну. Да и выглядеть буду потом не лучшим образом.

Долго сосредотачиваюсь, наконец процесс пошел. Один есть, хорошо. Пока легко пошло, хотя это и обманчиво. Пробую пройтись – вроде, ничего, усталости нет. Делаю второй пузырек – тоже, как бы ничего, восстанавливаю еще и затравку и ставлю все в шкаф, здесь местный, страшненький, но какой есть, пока пойдет, а там разбогатеем – купим лучше.

Так все, иду к дверям и вижу: перебрал все-таки с нагрузкой. Вот же черт, почему это так. Пока сидишь, усталости не чувствуешь, а пошел – и сразу качает. Видно, стресс и вот эта беготня выматывает не такое и сильное тело Витоли или уже мое – чего уж там стыдиться.

Надо посидеть немного и пойду.

Сложил все, что собрал с собой, в сумку, спустился на кухню, вот посижу чуток и пойду.

Слышу, будят – и кому я тут понадобился?

– Марти, ты что тут делаешь? Я же сказал, приду сам.

Вижу, она чуть не плачет.

– Я тебя жду, жду, а тебя нет и нет. Я прихожу, никого нет. Дом наш открыт. Потом зашла, а ты спишь вот.

– Да я на минутку только, – и сам ничего не понимаю.

– Уже ночь вообще-то, – это она мне говорит.

– Странно, я же только присел.

– Витоли, здесь никого не было?

– Нет, только я.