Люди и призраки

Все это было так замечательно и восхитительно, что королю не верилось в реальность происходящего, и время от времени даже закрадывалась непрошеная мысль, будто ему снится сон и он вот-вот проснется у себя в спальне, совершенно один и совершенно неженатый. Он спешил отогнать эту нелепую мысль, но ее тут же сменяла другая, не менее вредная. Будто все слишком уж хорошо и замечательно и непременно вот-вот случится какая-нибудь пакость, чтобы его величество не расслаблялся. Как ни старался король отогнать и эту мысль, пакость все же случилась, испортив ему все его радужное настроение. Совершенно неожиданно сверху что-то зашелестело, зашуршало и захлюпало, затем мелькнула черная тень, и не успел король запоздало напомнить себе, что счастье счастьем, а оставлять пистолет в спальне не следовало, как на балкон приземлился рыдающий принц Орландо.

— Что случилось? — встревожился король, поспешно оглядываясь по сторонам, нет ли поблизости кого-то, кто мог бы заметить странного ночного гостя. И поскольку Орландо так и не смог совладать с рыданиями и выговорить хоть слово, его величество поспешно обнял друга за плечо и подтолкнул к двери, пока того и в самом деле не заметили. — Пойдем ко мне в кабинет. Только тихо, не разбуди Киру.

Орландо судорожно всхлипнул, кивнул, вцепился в рукав королевского халата и послушно последовал за ним. Так обычно вел себя Мафей, пребывая в особо расстроенных чувствах, и король мимоходом сделал вывод, что такая склонность к проливанию слез является некой наследственной эльфийской особенностью.

Помня, что стража у входа в его покои не является гарантией того, что сюда не вломится какая-нибудь придворная дама, Шеллар запер дверь кабинета изнутри и усадил рыдающего принца в кресло.

— Успокойся хоть немного и объясни, в чем дело. Твои соратники и наставники были недовольны тем, что ты вошел со мной в контакт, и чем-то тебя обидели? С Эльвирой поссорился? Или еще что-то случилось? Может, выпьешь что-нибудь?

Получив в ответ кивок, его величество добыл из сейфа заначку, а из стола — стаканчик, налил до краев и протянул безутешному другу.

— Вот возьми, выпей и успокойся. Пей, пей. А то я так и не добьюсь от тебя ни одного вразумительного слова.

Орландо послушно выпил, утерся рукавом («Не видит тебя наставник!» — мимоходом подумал король), и поднял наконец глаза, полные боли и отчаяния.

— Шеллар, они его убили!

— Кого?

— Кантора, — сдавленно всхлипнул принц и снова разрыдался, уткнувшись лбом в край стола.

— Вот оно что… — Король печально покачал головой и достал из ящика еще один стаканчик. — Орландо, успокойся, пожалуйста. Хоть ненадолго. Вот выпей еще, возьми себя в руки и объясни, как этот случилось.

Эльф, так же не глядя, осушил второй стаканчик и, все еще всхлипывая, принялся рассказывать.

Когда Орландо вернулся домой после радостной встречи с дорогим Шелларом и беседы с новым наставником, его ожидал некий друг и соратник, разгневанный донельзя, который и накинулся на него с криками, что он шляется неведомо где, как раз тогда, когда позарез нужен. Без его указания Гаэтано нипочем не даст людей для операции по спасению Кантора, которого наконец нашли, а своих людей у товарища мало. Совершенно непонятно, с чего он так взбеленился, ведь был еще светлый день и до ночи эту операцию все равно бы никто не начал.

В два часа ночи группу захвата переправили телепортом в Новый Капитолий. В три они вернулись, и все тот же разгневанный соратник, чуть не плача от отчаяния, бросил на стол перед товарищем руководителем серебряную сережку в пятнах засохшей крови и сообщил, что это все, что осталось от Кантора. После чего сказал совсем ужасную вещь. Что виноват во всем только Орландо. Из-за того, что он развешивал уши перед Сорди, началась вся эта кутерьма с голдианцами. Из-за того, что поперся курить траву на своей скале, бросив войско без присмотра, Кантора послали на верную смерть. И наконец из-за того, что он шлялся по бабам почти сутки, Кантора не успели спасти. Теперь пусть Орландо живет с этим как хочет. Может, это его хоть чему-то научит, что, впрочем, сомнительно. Родным без него скажут, а вот девушке Кантора пусть дорогой вождь и идеолог сообщит сам, что ее возлюбленный погиб из-за его беспечности и разгильдяйства. Девушка у Кантора с приветом, суицидные наклонности за ней замечены, так пусть товарищ эмпат потрудится ее успокоить и утешить. Если не хочет, чтобы на его совести была еще одна загубленная жизнь.