Люди и призраки

– Десятка два. Так что, пожалуй, призраком остаться действительно лучше. А то еще, может статься, если меня отпоют по-христиански, за мной кто-нибудь похуже явится и потащит в наш христианский ад, где, уверяю вас, приятного мало. Сам, правда, не видел, но проверять достоверность сведений нашей мифологии нет никакого желания. Лучше уж так… Скучно, правда, но спокойно. А теперь еще спокойнее будет. Раньше мне все время было ужасно досадно видеть, что вы счастливы и довольны жизнью, разделавшись со мной. А теперь полюбуюсь, как вы умрете, и станет легче.

– Ну любуйтесь, – усмехнулся король. – Если вам от этого действительно станет легче. Мэтр сказал, что я буду умирать долго и мучительно, так что вы должны быть просто в восторге.

– Что-то вы действительно слишком жизнерадостны для умирающего, – заметил господин Хаббард. – Вам что, ни капельки не обидно или это ваше пресловутое самообладание?

– Не то чтобы совсем не обидно… Но я все же победил.

– Странные у вас представления о победе. Вы умираете, в чем же она состоит?

– Кира жива, – серьезно ответил король, не очень, впрочем, надеясь, что его поймут.

– Ах вот в чем дело… Все-таки женщины – ваше самое слабое место. Впрочем, вам повезло больше, чем мне. Ваша вдова оплакивает вас совершенно искренне, и уж ни в коем разе не будет пинать ногами вашу голову.

– Господин Хаббард, – сказал Шеллар, уходя от неприятной темы о плачущих вдовах. – А другие призраки здесь есть?

– Что, – усмехнулся бывший глава Комиссии, – я вам успел надоесть?

– У нас впереди вечность, и надоесть вы мне еще успеете. Собственно, вы сами ведь знаете, что вы еще при жизни просто обрыдли мне, извините за выражение, и общаюсь я с вами только из любопытства – пытаюсь понять, изменились ли вы после смерти. А насчет призраков– просто интересно. Как мне кажется, в этом дворце их должно быть множество.

– Вечность, говорите? Вы что, тоже собираетесь остаться призраком? И как вы думаете, это у вас получится? Вас ведь похоронят по всем правилам, пышно и по-королевски, так что шансов у вас не будет.

– Подумаю над этим. Но все-таки как насчет других призраков? Если у меня есть немного времени, тем более хотелось бы успеть с ними познакомиться.

– Есть, и немало, – как-то неохотно сообщил господин Хаббард, – только они решительно не желают со мной общаться. Видимо, это ваши предки, которые до сих пор на меня обижаются за то, что я попытался утащить у вас корону… И к слову о короне, ловко же вы меня провели! Кто бы мог подумать! Милый симпатяга Жак, который боится крови, оказывается, одержимый! А убийца-мистралиец, который валял передо мной дурачка, оказался просто отвлекающим фактором! Как я и подозревал с самого начала, ваша клятва была потрясающе обтекаемой. Никто не обещал, что мы дойдем до кабинета. Равно как и никто не обещал, что мы оттуда выйдем, если все же войдем. Об этом варианте я узнал позже, когда уже был призраком. Я пришел в вашу комнату, чтобы полюбоваться на ваши страдания, раз уж отомстить не получалось, и слышал, как вы рассказывали все вашему придворному магу.

– Да вы поистине находка для шпиона, господин Хаббард! – нахмурился король. – Надо с вами что-то делать. А то ведь научитесь являться, не приведите боги, познакомитесь с каким-нибудь шпионом и будете ему информацию поставлять. В качестве мести.

– Хорошая мысль, – засмеялся юрист. – Только это скорее от скуки, чем для мести. Еще один из недостатков моего нынешнего состояния – это то, что мне ничего не нужно. А месть… от нее теперь тоже никакой пользы. Может, ваши хины что-то в этом находят, но я подобного не понимаю.

– Что ж, приятно было побеседовать, господин Хаббард. А где, если не секрет, тусуются призраки, которые не желают с вами общаться?

– Да нигде, просто болтаются по дворцу, как и я. Слово-то какое – тусуются! От Ольги нахватались?

– Разумеется, – улыбнулся король. – И за что вы ее так невзлюбили? Очень, очень славная девушка. До свидания, может, еще увидимся.

Шеллар поднялся с кресла, подумывая, куда бы еще сходить, но вдруг неведомая сила рванула его вверх, в глазах потемнело – и его величество с новой силой ощутил боль. Невыносимую боль.

– Начинается, – сказал рядом голос придворного мистика. – Ваше величество, вам лучше тоже уйти. Это… не слишком подходящее зрелище для женщины.

– Преподобный Чен, – отозвалась Кира, – я вам не Жак. Я была на войне и видела зрелища похуже. Никуда я не уйду. Я буду с ним до конца. Пусть лучше мэтр Истран уйдет, у него сердце больное.

Шеллар хотел что-то сказать, просто чтобы попробовать, сможет ли он говорить, если понадобится, и понял, что его общение с миром живых отныне закончилось. Сведенные судорогой челюсти не разжимались, язык не слушался, и единственные звуки, которые он смог издать, не тянули даже на крик. Получалось только невнятное мычание и хрипение.

Глава 2

Что мне снег, что мне зной,

Что мне дождик проливной,

Когда мои друзья со мной!

М. Танич