Люди и те, кто против них

Я уже приехал в теплые края. Погранцы изучают мой паспорт. Им интересно. У меня редкий паспорт. Великодержавия - единственная страна в мире, где существует особый вид паспорта для поездок за границу. Он, вообще-то, бесполезен, потому что посольства уважающих себя стран не ставят визы великодержавцам. А в ненормальных странах он необязателен. На Окраину можно проехать и с внутренним паспортом. Но я шикую, к тому же знаю, что люди в форме тупеют от неординарности.

- Национальность?

- Великодержавец.

- Оружие? Газовое, холодное?

- Ножик. Девять сантиметров. Показать?

Неужели ты думаешь, что я покажу двуручный отравленный ятаган, которым вчера покушался срубить президентскую голову? На вот тебе ножик в законе, я им режу огурцы (но ты не бойся). Девять сантиметров, без кнопки.

- Отдыхайте, - прощает меня погранец.

Я недолго лежал с закрытыми глазами. Бац - опять сыщик. Широкие плечи, открытое лицо, уверенный прищур. Раздвоенный подбородок.

- С какой целью едете?

- Туризм.

- Где будете жить?

- У друзей.

- Оружие есть?

Надоело про ножик.

- Мне оно не нужно, - рассеяно отозвался я.

Он приблизил лицо.

- Травкой балуешься? Перевозишь через границу?

Таким тоном говорят, когда ожидают услышать покаянные рыдания. Если бы он добавил: "Только правду, сынок", я бы не выдержал и зарыдал.

- Нет, - ядовито, давая ему понять, сказал я. Сразу пропал огонек. Грузно ссутулившись, старый военный резко и молча вышел из купе. Признаюсь, мне было неловко за его вероятную скупую слезу.

Мы проехали по нейтральной территории, до городка, где грелись теперь уже окраинские вояки с непорядком.

...Помню, когда я был малыш, мы с мамой были в цирке. Мы сидели в первом ряду. По барьеру бегал ленивый размашистый гепард - хоп, хоп, хоп. Я трусил из-за гепарда и скнырил, впрочем, гепарда быстро убрали. Выскочили клоуны. Я потянул маму за локоть и спросил на ушко:

- Мама, а клоуны понимают, что они смешные?..

- Один понимает, а другой обижается...

Кстати, от косметики первого ряда или от рези прожектора, у гепарда из глаз текла равнодушная слизь.

Дверь - бац, ручкой, всем оставаться на местах - бац! Это круглый пожилой окраинец. Обрадовался мне.

- О, хлопец! Один едешь? Оружие, наркотики? Лишняя валюта? Цель поездки?

- Ничего нету. Даже цели, - признаюсь ему.

Под его фуражкой пробегает тень. Я преданно смотрю ему в глаза, смеюсь, стараясь загладить вину. Он доверяет мне.

- А сколько это - лишняя валюта?

- Не знаю, сколько ее у тебя, лишней? - парирует погранец. Счастливого пути!

"Ого!" - думаю.

Кстати, я ведь уже за границей. Еще несколько лет назад это не было заграницей, но вот... Что-то во всем этом есть бестактное, не правда ли? Словно залез сестре под юбку...

Моя первая - желтая.

Я мысленно ласкаю ее теперь.

"Я так долго ждал тебя. Целых двадцать минут."

Четверть часа я почему-то стоял с рюкзаком за спиной. Потом уныло разбил лагерь, прислонив к рюкзаку гитару. Внешне я уверенно улыбаюсь уголками рта. На автобусной остановке подмигнул девчонкам (счастливы). Но на душе моей скребут котята. Они сомневаются.

Молюсь сначала Богу. Потом - Рогову.

"Незнакомый мне Рогов, - говорю я ему. - Минотавры украли у меня двадцать долларов. Но тебе тоже было нелегко. По дороге в Индию минотавры украли у тебя восемьдесят долларов. Но ты не пал духом. Нынче ты пребываешь в Африке. Пусть же удача, которая сопутствует тебе, немножко посопутствует и мне. Аминь."

Долго я шел по трассе, лениво отмахивая легковушкам, вырывающимся из-за спины. Боялся начать. Все, еще сто метров и начну. Ну, еще двадцать шагов. Поехали.

Ага, сейчас! Уже едем. Машинка тронется, а я остануся.

Двадцать минут. Десяток машин, не считая автобусов. Автобусы недоуменно пожимают плечами.

Вот и ты. Как одуванчик.

Извини, я не знаю твою марку. Я в машинах и не разбираюсь совсем. Ты "ВАЗ", с расширенным кузовом. Твой хозяин смеется. Он горбоносый брюнет с бородой - смеется.

- День добрый, - сообщаю ему.

- Любой день - добрый, - отвечает. - Люди злы бывают.

- По трассе подвезете сколько-нибудь?

Ответ утвердительный.

- Без денег?

Ответ утвердительный.

Вышел, рюкзак бросил за сиденья, меня пригласил на заднее, на переднем полиэтиленовый пакет. Легкий с виду, но неприкосновенный.

- Ох, и красота тут у вас! - С этими словами мы взяли с места и проехали десять километров.

- Не могу не пожать вашу руку. Вы первый человек, который подвез меня.

Ты, моя желтая, укатила в неизвестный мне населенный пункт с нейтральным названием Песчаное. Кажется, мы расстались навсегда. Больше я не увижу тебя, но помнить буду.

Я знал, это будет так. Я автостопщик. Нет, не побрезгую рейсовым транспортом, но машинки - это песня. Теперь и моя.

Автостоп - это сырой воздух, его пьешь как воду. У меня не было воды. Бог послал мне щедрых на яблоки женщин. Автостоп (эх, тяжел рюкзак, ибо уложен с любовью) полная свобода выбора, которой славен Божий промысел. Прежде всего это выбор позиции. Развилки убегают от меня в гору. Я разговариваю с ними, но они безумны, не слушают меня. Ненавижу знак "остановка запрещена, 750 метров". Развилки любят сей знак.