Люди и волки (Черная пустошь – 2)

Сергей Дубинин летел вниз, стоя на грузовой платформе. Он опередил Адама, выскочившего вслед за ним из пункта контроля, и теперь Адаму пришлось дожидаться следующей платформы. Внизу, на ступенях широкой спиральной лестницы, проходящей по всему огромному конусу Башни, он видел темное пятно, стремительно растущее в размерах. Это темное пятно упрямо летело вниз, как выпущенная из лука стрела.

– Этар, – прошептал Сергей…

Он спрыгнул с платформы на втором уровне Башни и побежал, из последних сил пытаясь не упасть. Он увидел, как сейр вбежал в одно из нежилых помещений уровня. Когда Сергей влетел в темную комнату, он успел увидеть, как исчезает в оконном проеме знакомое косматое тело. Дубинин повернул регулятор окна на «полную проницаемость» и по пояс высунулся из окна.

– Этар! – жалобно позвал он.

Темный приземистый силуэт внизу замер и светящиеся золотистые глаза посмотрели вверх, где виднелось белое пятно человеческого бледного лица.

– Не надо, прошу тебя! Не надо…

«Незачем, Сережа. Прощай», – и черная фигура бросилась бежать, вплотную прижимаясь к земле.

– Я же спас тебя! Я приказываю тебе вернуться! Твоя жизнь принадлежит мне! – разнеслось над Пустошью.

Черная тень замедлила бег.

– Вернись, друг! Прошу тебя, вернись, – беспомощно плакал человек.

«Прощай», – донеслось издалека.

* * *

"Незачем больше жить, незачем! Как же мне больно, как же мне больно!

Почему? Зачем боль, зачем?

Не зови меня, не зови! Если ты еще раз позовешь меня, я не устою перед твоим голосом, я вернусь, а мне нельзя возвращаться.

Мне нужно уйти, убежать.

Какая боль! Какая мука! Как же мне больно!

Простите меня все. Простите…

Бежать, бежать…"

* * *

В Башне объявили тревогу. Никто не понимал, почему – голос Адама Фолза был глух, слова казались рычанием умирающего волка.

Потом дежурные электрики осветили Пустошь и увидели, как к заграждениям внутреннего периметра бежит черная фигура, так хорошо знакомая многим солдатам, так и не вернувшимся из леса. Электрики направили на волка лучи двух мощных прожекторов, захватывая черную тень в перекрестье двух столбов света. Солдаты с соседних постов стреляли по этому черному силуэту, но почему-то промахивались.

Волк несся огромными плавными прыжками к сияющей линии проволочной ограды, ни на миг не замедляя бега.

Так и не остановленная ни пулями, ни светом прожекторов, черная тень на всем бегу врезалась в сверкающую паутину. Вылетел мощный сноп ослепительно-синих искр, ограда покачнулась, но не была разорвана. Черная тень повисла на проволоке, черная тень какое-то время корчилась в немыслимо ужасающей дьявольской пляске, несущей смерть и освобождение, а потом затихла.

Лучи прожекторов скрестились на белой фигурке с развевающимися на бегу, как крылья умирающей птицы, полами распахнутого халата. Фигурка бежала к ограждению молча, так же, как и та черная тень. Лучи безжалостного света провожали эту белую фигурку до тех пор, пока она не упала на колени перед сверкающими металлическими нитями, перечеркнутыми черным обугленным пятном. Лучи били в согнутую спину и опущенные плечи до тех пор, пока к фигурке не подбежали люди, пока еще не понимающие, что произошло.

Люди подняли на ноги человека в белом и увели его назад в Башню, а упрямые лучи, которых некому было погасить, продолжали освещать мертвого волка на мертвой металлической паутине до тех пор, пока не был отключен ток и над лесом не поднялось безразличное солнце…

* * *

Мы услышали, как что пролетело над лесом, а затем ночь взорвалась огнем. На како-то миг мне показалось, что взошло солнце – настолько яркой была эта вспышка. Затем мы почувствовали сильный удар раскаленного воздуха и ужасающий грохот, как будто шум падения тысячи водопадов. А затем мы услышали крики.

Мы замерли на месте, ошеломленные, онемевшие. Какой-то миг мы только и могли, что стоять и смотреть, как корчатся в огне черные фигурки, как мечутся среди деревьев, объятых пламенем, огненные клубки горящей шерсти и слышать эти ужасные в своей предсмертной боли крики умирающих сейров. Этими криками был наполнен весь лес, эти крики заглушали все звуки вокруг, даже стон горящего леса и падающих деревьев. До того места, где вовсю бушевал самый страшный пожар, что мне довелось видеть за всю свою жизнь, было не так уж далеко и я увидел всё. Даже больше, чем мне хотелось увидеть.