Люди как боги

Когда они возвращались через заросли цветов к дороге, ведомые утопийцем и мистером Дюжи, мистер Коттедж услышал рядом с собой шелест юбок леди Стеллы. Учитывая происходящие вокруг чудеса в решете, ее тон удивил его своей безмятежностью и непробиваемой заурядностью:

– Мы не встречались раньше на каком-нибудь банкете или где-то еще, мистер… мистер…

– Коттедж.

– Мистер Коттедж?

Его мысли перестали витать в облаках.

– Я не имел этого удовольствия, леди Стелла. Хотя я вас знаю и даже очень хорошо помню по снимкам в еженедельных иллюстрированных изданиях.

– Вы слышали, что сказал Сесил? Что это Утопия?

– Он сказал, что это похоже на Утопию.

– И вы туда же. Так Утопия это или нет? Настоящая Утопия? Я всегда мечтала побывать в Утопии, – продолжала леди Стелла, не дожидаясь ответа. – Как прекрасно выглядят эти двое молодых утопийцев! Хотя они одеты несколько не по форме, наверняка принадлежат к местной аристократии. Или как раз поэтому.

Мистеру Коттеджу пришла в голову удачная мысль.

– Я также узнал мистера Дюжи и мистера Руперта Айдакота, леди Стелла, но был бы рад, если бы вы сказали, кто этот молодой господин с моноклем и второй рядом с ним, с повадками священника. Они идут сзади нас.

Леди Стелла сообщила нужные сведения милым доверительным шепотом:

– Тот, что с моноклем, – Фредди Соппли, с двумя «п». Человек отменного вкуса. Умеет открывать молодых поэтов и обделывать всякие литературные дела. Служит у Руперта секретарем. О нем говорят: если бы существовала академия словесности, он был бы ее членом-корреспондентом. Ужасный критикан и язва. Мы направлялись в Тэплоу, чтобы провести идеальный уикенд в кругу интеллектуалов, как в добрые старые времена. Разумеется, после того, как уедут люди из Виндзора… Туда должны были приехать мистер Отрепье, Макс Дринкбир и тому подобный народ. В наше время постоянно что-то происходит. Постоянно… Неожиданных сюрпризов стало слишком много… Тот, что с колораткой, – леди Стелла оглянулась проверить, не слышит ли ее господин, о котором она говорила, – отец Камертонг. Постоянно клеймит грехи общества и все такое. Странно: вне кафедры он тих и застенчив, вилки с ложками и те у него из рук падают. Парадокс, да и только, не находите?

– Ну конечно! – воскликнул мистер Коттедж. – Лицо-то знакомое, просто не мог припомнить, где я его видел. Премного вам благодарен, леди Стелла.

3

Пребывание в компании известных публичных фигур и особенно леди Стеллы вселило в мистера Коттеджа немалую уверенность. Ему передалось воодушевление леди Стеллы: она многое сохранила в себе от доброго старого мира и с азартом намеревалась при первой же возможности навязать его правила новому миру. Ей удалось отразить натиск очарования и красоты, в которых мистер Коттедж едва не утонул с головой. Встреча с леди и ее спутниками была рядовой для человека его положения, но в то же время важным событием, которое помогло перекинуть мостик через бездну изумления, отделявшую повседневную рутину от будоражащего воображение вида Утопии. Компания спутников приземлила и, если можно так выразиться, притупила великолепный облик Утопии до уровня абсолютной вероятности, так что об окружении теперь можно было рассуждать устами леди Стеллы и мистера Дюжи и придирчиво смотреть на него через монокль мистера Фредди Соппли. Благодаря их присутствию событие попало в разряд тех, о каких пишут в газетах. Окажись мистер Коттедж в Утопии один, он мог бы впасть в благоговейный восторг и даже тронуться рассудком. Теперь вследствие вмешательства мистера Дюжи разум мистера Коттеджа спокойно воспринимал облик смуглого божества, с которым сейчас разговаривал политик.

И все-таки стоило мистеру Коттеджу перевести взгляд с людей, приехавших на лимузине, на чужой величественный мир, в котором все они ненароком оказались, как у него захватывало дыхание. Какими должны быть люди этого мира, чтобы цветы могли свободно расти, не вступая в борьбу с сорняками, а леопарды, лишенные кошачьего коварства, приветливо заглядывали в глаза прохожих?

Удивительно и то, что первыми попавшимися им обитателями этого мира покоренной природы оказались мертвые юноша и девушка, погибшие в результате неизвестного рискованного опыта. Еще более поражало, что вторая пара местных жителей, назвавшихся братьями погибших, выказывала так мало скорби или уныния перед лицом трагедии. Никаких эмоций, оцепенения или слез. Они выглядели скорее озадаченными и заинтригованными, чем испуганными и огорченными.

Утопиец вынес из развалин тело девушки и положил рядом с ее товарищем. Мистер Коттедж отметил про себя, что он вернулся обратно в развалины, чтобы рассмотреть оставленные неудачным экспериментом обломки.