Читаем Люди, как конфеты полностью

Цветы пахучие… Рывок!

Встал на дыбы. Запрял ушами

И вскачь пошел спиной в восток.

В лучах закатных грива вьется.

И лёгок бег и жизнь мила.

И ржанья отглас раздается.

И все окутывает мгла…


Какая есть

Ой, не надо меня судить

И в наряды рядить цветные.

Нет, не мне нынче битой быть.

Вы ж и сами поди такие.

Ошибалась? Так в этом соль,

Это ж опыт прожитой жизни.

Все в ней есть и любовь и боль.

Не по мне пусть завоет тризна.

Я способна ещё дышать

Этим небом осенним хмурым.

Сердце может ещё принять

Стрелы, посланные Амуром.

Пусть сплетаются кружева.

Моих мечт и стихов сплетение.

Пусть я ранена, но жива.

Это временное смятение.

Поднимусь, как не раз уже.

И шагну. И расправлю плечи.

Шрамов много в моей душе.

Но я знаю, что время лечит.

Принимайте меня такой

Без нарядов и лживой лести

Незатейливой и прямой.

Только в душу мою не лезьте.


Я слышала Эфир, его касалась

И в мириадах тех высоких нот

Я в нем плыла, дышала, развивалась,

Светилом озаряя небосвод.

Все так знакомо: звезд далеких тайны

И млечного пути тугая тишь.

И сердцу верится, что вовсе не случайно

Ты на соседнем облаке стоишь

И кончиками пальцев прикоснувшись

К эфирным струйкам, радужно цветным

Услышала я, нежно улыбнувшись,

Напев, понятный здесь не нам одним

И встрепенулось небо голосами

И вся планета, словно камертон

Откликнулась. И вот поет меж нами

Хор ангельский, подняв Эфира тон

Коснись Эфира самою душою

Со мной над нашим миром воспари

Услышь, как всходит солнце над тобою

Почувствуй губы утренней зари

Пусть на ресницах радостью играет

Жемчужным блеском легкая роса

Душа цветами радуги играет

Спектрально изогнувшись в небеса.

И пусть проснется родовая память

И Сотворенье Мира вспомним мы.

Все то, затертое, чему бы в Лету кануть,

Но нам о том напоминают сны.

Пусть предки наши тесными рядами

Как крылья птицы станут за спиной.

Вручат нам наше родовое знамя.

И мы достойно встанем в этот строй.


Наша ночь

Наша ночь. Мои воспоминанья

Ловят лишь безумство той любви.

Наша ночь. О ней напоминанье

Мне к лицу дает приток крови.

Наша ночь. Пожар прикосновений

В сердце мне оставил жаркий след.

Наша ночь. Таких мгновений

Сладостнее в жизни больше нет.

Наша ночь. Я помню поцелуи,

Разжигающие в нас с тобою страсть.

Наша ночь. О, как ее люблю я!

Не пытайся у меня ее украсть.


Я вернусь

Я верю, нет, я знаю, что вернусь.

Да все меняется, и я приду другая

Я снова вихрем в вашу жизнь ворвусь.

Ступлю босая на осколки рая.

Поверьте, вы узнаете меня.

Замрет ваша рука, сжимая камень.

В моих глазах нет прежнего огня,

Но в сердце обжигающее пламя.

Вы мир свой создавали день за днем.

Кирпичик за кирпичиком сложили.

Да он хорош, но обделен огнем.

Вы про тепло душевное забыли.

Я вырву сердце из своей груди.

В очаг холодный положу небрежно.

Как будто небом было сказано иди

И сделай то, что просто неизбежно.

Под сердца пламенеющего стук,

На треск похожий дров в огромной печке,

Холодный камень выпадет из рук.

А я растаю восковою свечкой.


На заре

В полуприщуре утренней зари

Трава некошеная росами омоется.

А ты мне громких слов не говори

Молчанием пусть сердце успокоиться.

Ты наслаждайся ленностью души.

В рассветный час не нужны обязательства.

Прохладой утреннею сладостно дыши.

Забудь на миг про дом и обстоятельства…

В потоке света негасимых струй

Чтобы земли усилилось кружение

Ты подари мне нежный поцелуй

И большего не нужно откровения.

Хочу, чтоб твои руки, как во сне

Блуждали, находили, нежно дразнили.

Ты не сыграешь роль в моей судьбе

И в жизни мы пойдем путями разными.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Небесная глина
Небесная глина

«Пора возвращаться.Дни рождения перестали быть праздниками, они больше похожи на вехи, которыми обозначен путь на погост. Думается, что невероятный циник, назвавший жизнь затяжным прыжком из материнского чрева в могилу, был прав. И бесполезно дергать вытяжное кольцо, предопределено, что однажды парашют не раскроется. Напрасно он оттягивал плечи. Правда, большинство из живущих на Земле людей, догадываясь о его бесполезности, все-таки не решается избавиться от этого парашюта, называемого верой. Сайгак, которого гонят браконьеры по калмыцкой степи, резонно полагает, что его могут выручить только крепкие быстрые ноги, потому и бежит вперед. Пойманная рыба будет биться о наждачный песок отмели, пока не доберется до воды. А человек цепляется за веру — а вдруг? Вдруг все не всерьез и смерть лишь барьер, который отделяет невидимое завтра от надоедливого вчера и усталого сегодня…»

Сергей Николаевич Синякин

Современная поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия