Люди Кода

— Тебе нужно успокоиться, — неожиданно сказала Хана, обращаясь к И.Д.К. — Ты не слышишь, — обратилась она к мужу, — я говорю с тобой, но ты молчишь…

Йосеф поставил на стол чашку и удивленно посмотрел жене в глаза. И.Д.К. вздрогнул.

— Ты смотрела по телевизору выступление Мессии? — быстро спросил он. — Ты слышала его слова и после этого начала чувствовать чужие мысли?

— А ты нет? — спросила Хана. И к мужу: — Ты тоже? Поэтому ты не слышишь меня…

— Хана, — сказал И.Д.К., обращаясь скорее к Йосефу, поскольку разрешение зависело от него, — я говорил с Мессией некоторое время назад. И сейчас мне нужно…

— Да, — сказала Хана, — я слышу, ты зовешь Его, и Он зовет тебя, но вы не находите друг друга.

Она посмотрела на мужа.

Йосеф кивнул, но И.Д.К. почудился в его взгляде огонек иронии, которой быть не могло.

— Так ты поможешь?..

— Я попробую быть переводчиком, — сказала Хана. — Говори мне все, что хочешь сказать Ему. Мысленно. Я буду переводить Его ответы.

И.Д.К. не хотелось, чтобы кто-то знал о содержании беседы с Ильей Давидовичем. Но выхода не было.

— Скажи ему, что я прошу немедленно выступить по телевидению с новым обращением к еврейскому народу и прочитать текст, который я дам.

Йосеф нахмурился, этакое фамильярно-командное обращение к наместнику Бога на земле показалось ему совершенно неуместным, хотя он ведь и сам не далее как три дня назад разговаривал с Мессией покровительственным тоном.

На мгновение задумавшись, Хана сказала:

— Он… говорит, что наконец-то ты нашелся, Он так ждал и… Он, конечно, выступит, и немедленно, а текст…

— Йосеф, компьютер, пожалуйста!

Работать пришлось в комнате, где спали двое старших детей — мальчики десяти и восьми лет; другого помещения для компьютера Йосеф, видно, найти не сумел. И.Д.К. сел перед терминалом, Йосеф тактично покинул комнату (впрочем, была ли это тактичность? а может, просто нежелание видеть, чем занимается безбожник?).

Минут пять И.Д.К. смотрел на завораживающе-синий фон «Нортона» и не мог сосредоточиться. Мысли рассеивались — он вспоминал Дину, когда она шла за ним по тихой улице, и свой испуг вспоминал, когда он впервые испытал на себе, что такое телепортация, и еще несколько совершенно ненужных сейчас воспоминаний не желали утихомириться — он вспомнил почему-то запах, который стоял в его квартире, запах чужого человека пополам с запахом плесени.

И.Д.К. вставил дискет в дисковод и выбрал директорию «Коды», заметив краем глаза, что и на жестком диске такая директория присутствует. Что рав Дари делал с кодами?

Повинуясь минутному желанию, И.Д.К. вошел в директорию Йосефа. Названия файлов были достаточно красноречивы: «Саддам», «Рабин», «Интифада», «Буш», «Клинтон», «Арафат», «Террор»… Даже о президенте Буше в Торе сказано нечто полезное? А о Ельцине? Файла «Ельцин» в списке не было, да и вообще ничего, связанного с событиями в России. Видимо, Творец не очень-то ею занимался с момента крещения Руси. Наверное, потому и отбилась страна от рук Господних… Потом, — подумал И.Д.К., — когда будет время, нужно будет продолжить с Йосефом разговор, начатый несколько дней назад в ешиве, и отыскать в Торе указания на последние выборы, так много значившие для российской демократии. Не может такого быть, чтобы Бог вовсе о России не думал. Просматривать файлы И.Д.К. не стал, по природному чувству неловкости от подглядывания в замочную скважину.

И.Д.К. вызвал свои «Коды», и, когда на экране возникло приглашение "введите ключевое число", долго сидел, глядя на надпись — не мог вспомнить. В затылке медленно набухал багровый спрут боли, щупальца его были скользкими и, будто иглы, проникали, вытягиваясь, в височные доли и оттуда почему-то спускались к шее. Нужно бы принять таблетку, но И.Д.К. не хотел сейчас отрываться. Он должен вспомнить, он должен сосредоточиться. Должен, ясно?

Есть. И.Д.К. набрал десятизначное число, надпись немедленно сменилась другой — "Ждите следующего кода". Ждать можно было минуту или пять, а может, и всю ночь — И.Д.К. понятия не имел, какой участок текста Торы сейчас раскодируется, и сколько символьных и генетически загруженных систем сейчас находятся под проверкой. Он закрыл глаза и мысленно попытался загнать болевые ощущения в одну точку — на самом темечке. Представил себе, что боль — это рабочий с отбойным молотком, сверлящий в затылке, будто в асфальте, огромную рваную дыру, а сам он — представитель муниципалитета, ответственный за чистоту улиц. Картинка смысла не имела, но именно бессмысленные картинки и действовали лучше всего.

Рабочий испугался и, бросив инструмент, пустился бежать. Отбойный молоток без толку заплясал на покореженном асфальте, но энергию удалось отключить, и инструмент умер, и боль умерла вместе с ним, И.Д.К. почувствовал, как ее остатки сползают через позвоночник к ногам и впитываются ковром, лежащим на полу. Все прошло.