Люди крепче стен

– Сейчас пойдешь и устранишь неисправность. Курехин! – подозвал майор посыльного и, когда тот подошел, приказал: – Ступай во вторую роту к капитану Ежову, скажешь, чтобы передали в штаб дивизии мою просьбу ударить артиллерией по объекту номер два. Артподготовка – двадцать минут! Будь осторожен, участок около разбитой гаубицы простреливается немцами. Как дойдешь, дашь знать двумя дымовыми шашками: белой и черной.

Посыльный выскочил из помещения. Время тянулось медленно. Группа фаустпатронников подбиралась к зданию, выискивала наиболее удобные места для выстрелов. Подойти было трудно, все перекрестки простреливались пулеметами. Отвлечь их мог только массированный огонь по опорному пункту, но сигнала все не было. И в этот самый момент с позиции второй роты дымовиков закурились две дымовые шашки: одна с черным дымом, другая – с белым. Дошел Курехин!

Сигнал был принят.

– Петро, забирайся на крышу и пускай сигнальную зеленую ракету, – приказал Бурмистров ординарцу. – Смотри не угоди под минометный огонь.

– Есть, пустить сигнальную ракету, – отозвался Колисниченко и стремительно вышел из помещения.

Батальонная, полковая, дивизионная артиллерии ударили залпами почти одновременно, наполнив улицы грохотом и разрывами снарядов, свистом мин. Гулко и зычно ухали две гаубицы, которые артиллеристы сумели протащить к самому центру города.

Неожиданно назойливо затрещал телефон. Не подвел связист.

– Майор Бурмистров, – подняв трубку, сказал Прохор.

– Это Чуйков. Никак не могу с тобой соединиться…

– Товарищ командующий, тут у нас…

– Как у тебя продвигается штурм, майор? Слышу в твоем квадрате грохот.

О точном расположении штаба армии знал лишь ограниченный круг офицеров. За последние десять дней его местоположение менялось трижды. Сначала оно находилось на второй линии обороны, занимая двухэтажный особняк, сейчас передвинулось ближе к городу. Но даже с этого расстояния определить точное место, куда именно сыплются снаряды, крайне сложно. Следовательно, командующий армией находится в непосредственной близости от города, а может быть, на одном из полковых наблюдательных пунктов. В мужестве командующему армии не откажешь.

– Наступление продвигается успешно, – прокричал в трубку Бурмистров, понимая, что его слова могут заглушаться разрывами снарядов. – Форт «Радзивилл» от нас теперь уже примерно в пятистах метрах.

– Хорошо. Как возьмешь форт, лично мне доложишь!

– Есть, товарищ командующий.

Бурмистров поднес бинокль к глазам. Прошло двадцать минут, пушки умолкли. Опорный пункт выдержал. В стенах дыры от снарядов. Внутри здания значительные разрушения. Многие пулеметные точки были уничтожены. Но в здании еще находилось немало немцев. Воспользовавшись прекращением артиллерийского огня, немецкие солдаты подтаскивали к окнам мешки с песком, укрепляли огневые точки. На крыше дома расположился минометный расчет. Гранатометчики заняли средние этажи здания. В огромных кадках подвезли бетон, натаскали кирпичей. Военные строители поспешно восстанавливали разрушенное, понимая, что обстрел может возобновиться в любую минуту.

Распоряжался укреплением здания крепкий майор в форме пехотинца. Прохор даже рассмотрел на его правой щеке коричневую родинку.

Сколько же их в здании? Пожалуй, не меньше роты. Настрой у фрицев самый серьезный, рассчитывают на долгую оборону. Поглядим, что выйдет из вашей затеи…

Бурмистров перевел взгляд на подступы к зданию, пытаясь отыскать позиции бойцов с фаустпатронами. Двоих из них, спрятавшихся в груде разбитой техники, отыскал без труда. А вот остальных – не сыскать. Научились прятаться, черти!

С позиции второй роты в воздух взлетела зеленая ракета. Описав дугу, уже прогоревшая, она упала на асфальт, усеянный гильзами от крупнокалиберного пулемета. Первый выстрел из фаустпатрона произошел в тот самый момент, когда померкла последняя искра догорающей ракеты. Снаряд, ударившись в угол дома, проделал в нем огромную дыру, основательно тряхнув несущую стену. Почти одновременно прозвучали еще четыре взрыва: с тыльной стороны, откуда пошел черный клубковатый дым, смешавшись с плотной густой пылью, и с дальнего угла противоположного дома, вырвав кусок кирпичной кладки. Здание буквально подпрыгнуло, а с верхних этажей посыпались кирпичи. Конструкция разбалансировалась, поломалась, выглядела несуразной. Всю тяжесть строения приняли на себя опорные стойки фасада. Внутри здания раздавались крики. Прозвучала длинная пулеметная очередь. И в следующий миг снаряды фаустпатрона перебили фасадные опоры, и строение, колыхнувшись, обрушилось, подгребая под обломками всех тех, кто в нем находился.

Подняв трубку, майор Бурмистров приказал:

– Огневой группе выдвигаться и закрепляться на занятых позициях. Быть готовыми к контратаке. Пешей разведке провести дополнительную разведку. При слабом сопротивлении немцев двигаться дальше.

– Сделаем, товарищ майор! – бодро отозвался командир огневой группы. – Теперь нас ничто не удержит.

– Не давать фрицам и часу передышки! Давить, давить и давить!