Люди легенд

Тяжелы дороги отступления. Шли на восток. В общей колонне перемешались пехотинцы и артиллеристы, санитарные машины и подводы беженцев. Проходили через деревни и города, через наши советские селения, в которые по пятам отступающих через час–два ворвется враг. У калиток и плетней стояли женщины, старики, дети и тревожными глазами провожали воинов, которые, вопреки всем чаяниям и надеждам, шли не на запад, а на восток…

В Ржеве Федор Фомич Дубровский встретился с работниками Центрального Комитета Компартии Белоруссии. И сразу стало легче на душе. Здесь формировались группы для развертывания подпольной работы и партизанского движения в тылу врага. В состав одной из групп, которой предстояло действовать в Витебской области, вошел и Дубровский.

— Придется несколько дней ожидать, пока дадут самолет, — предупредили Дубровского, назначенного командиром группы.

— Нельзя ожидать, — возразил Федор Фомич. — Самолеты нужны для других целей — громить врага с воздуха. А мы пробьемся через линию фронта.

Пробивались у Великих Лук. Шел ночной бой. Очереди трассирующих пуль хлестали по траншеям, окопам, деревьям. Желтыми и малиновыми клубочками вспыхивали разрывы гранат и мин. Где-то с правой стороны гремело «ура».

Перевалили через бруствер траншеи по одному и поползли навстречу пулям. Только бы не застрять здесь, на голом месте. За спиной у немцев лес, родной. Там ищи–свищи. Не найдешь.

Федор Фомич чуть не напоролся на немецкого пулеметчика. Тот лежал в неглубоком окопчике и через ровные промежутки времени посылал в сторону нашей траншеи очередь за очередью. Дубровский обогнул его буквально метрах в десяти. Рисковать нельзя, ведь он командир группы, отвечает за всех. Но в руках прямо-таки нестерпимый зуд, и от ненависти даже дыхание перехватывает. Вот он, живой враг, непрошеный пришелец, сеющий смерть, кровь и слезы. Как-то само собой получилось, что в руке оказался нож. Заполз сзади. Коротким предсмертным вскриком фашиста оборвалась пулеметная очередь.

А Дубровский уже поднялся во весь рост и сделал рывок в лес. Видимо, заметили. Автоматная очередь хлестнула, но Федор Фомич уже скатился в овраг. Здесь не достанешь.

Собрались в условленном месте — недалеко от городка Ушачи. Это было 14 августа 1941 года. Федор Фомич распределил, где кому обосновываться. Установка для всех одна: выдавать себя за окруженцев, собирать оружие, вести работу среди местного населения. Сам Дубровский остановился в деревне Жары. Сюда и потянулись нити из окрестных деревень — от остальных членов подпольной группы.

За осень подпольщики спрятали в тайниках много оружия, оставленного в лесах окруженцами. Густо смазывали маслом и закапывали в землю пулеметы, минометы, винтовки. Надежно укрыли даже 76–миллиметровое орудие. А зимой начали сколачивать отряд. К марту 1942 года вокруг подпольной группы Дубровского уже группировалось около 250 человек.

Ранней весной из лагеря военнопленных, расположенного под Полоцком, убежала группа бойцов и командиров. Они обосновались в Придвинских лесах. Здесь же находились окруженцы — батальонный комиссар Владимир Мельников и другие товарищи. Они создали боевую партизанскую группу. Недалеко от Ушачей действовала другая группа, которой руководили Матвей Ястребов, Николай Юртаев, Терентий Гирсенок. И к ним потянулись нити из деревни Жары. Федор. Фомич Дубровский брал курс на широкое развертывание партизанской общенародной борьбы, на соединение мелких групп и отрядов.

В марте партизанский отряд Дубровского начал активные действия. Часто операции проводились совместно с отрядами Лобанка, Сафонова, Звонова. А в сентябре 1942 года отряды объединились в бригаду. Командиром стал Федор Фомич Дубровский, комиссаром — Владимир Елисеевич Лобанок. А люди все прибывали и прибывали. Отряды численно росли. Слава о боевых действиях бригады Дубровского перешагнула через границы Ушачины, Лепелыцины, Бегомлыцины. К нему стекались патриоты из разных районов.

Пришлось разделиться на две бригады. Командиром Лепельской стал В. Е. Лобанок, командиром Чашницкой — Ф. Ф. Дубровский. Бригады взаимодействовали между собой.

К осени 1943 года партизаны бригады Дубровского разгромили 22 немецких гарнизона, в том числе такой орешек, как ушацкий гарнизон. Здесь в тюрьме томились сотни советских граждан, схваченных фашистами за связь с партизанами. Налет на гарнизон был столь стремительным, что немцы и полицаи, спасая свои шкуры, забыли о тюрьме. Их преследовали и добивали по дороге на Лепель. А освобожденные узники пополнили ряды партизан.

Чашницкая бригада стала называться бригадой Дубова. И вот почему.

Заместителем по разведке у Дубровского был Сергей Васильевич Маркевич, человек смелый и в то же время осторожный и осмотрительный. Он-то и додумался.

— Федор Фомич, — поинтересовался Маркевич, — твои родственники где живут?

— Здесь, на Ушачине, — ответил Дубровский.

— А фамилию они носят какую?

— Есть Дубровские, есть и с другими фамилиями — по матери родственники. Много их. В гости пойдешь — за месяц всех не обойдешь.