Люди легенд. Выпуск первый

И вот наступила первая ночь в тылу врага, холодная и тревожная. Стал моросить дождь. Разведчики укрылись под густой елью, легли на голую землю, положив под голову вещевые мешки, тесно прижавшись друг к другу. Часовые менялись каждый час, но все равно никто не спал — было холодно, да и тревожно в эту их самую первую ночь за линией фронта.

Наконец рассвело. Встали все мокрые, ноги в сапогах замерзли. А тут еще нерешительность Бориса Удалова и остальных ребят… Эти, в сущности, неплохие парни как‑то сразу растерялись в незнакомой обстановке, не смогли найти в себе сил побороть неуверенность. Им нужна была сильная встряска и время, чтобы привыкнуть, а его‑то и не было у разведчиков…

А девушки как‑то сразу объединились вокруг Лели — волевой, энергичной, находчивой. Посоветовавшись, решили разделиться на две группы, расстаться с ребятами по–хорошему. Пусть действуют самостоятельно или же возвращаются на базу.

И вот теперь к Старой Рузе шли вчетвером. Надо было выяснить, какие части стоят в деревне, восстановлен ли мост через реку, взорванный при отходе наших частей. Остановились на опушке леса и решили, что в разведку, оставив оружие, вещевые мешки, пойдут Леля Колесова и Нина Шинкаренко. Тоня Лапина и Зина Морозова должны были ждать их возвращения и в случае какой‑либо неожиданности действовать по обстановке.

«Когда мы уже вошли в деревню, — вспоминает Нина Иосифовна Шинкаренко (по мужу она сейчас Флягина и работает в Союзе спортивных обществ и организаций. — Г. Ф.), — я взглянула на Лелю и ужаснулась: на лице ее было столько ненависти к фашистам, мимо которых мы проходили.

— Ты что, Леля, — шепчу ей, — хочешь, чтобы нас забрали? — И стала рассказывать ей первый пришедший в голову анекдот из нашей студенческой жизни. Смотрю, Леля заулыбалась, стала держаться проще, естественнее. У меня отлегло от сердца».

Непринужденно болтая, девушки прошли почти всю улицу, оставалось перейти через мост, который немцы почти полностью восстановили. По дороге старались запомнить все, что увидели, — знаки различия солдат, офицеров, количество машин, танков, орудий, где расположены зенитки. И вот наконец мост. Хотели пройти, но гитлеровцы задержали девушек.

— Вы куда идете? — спросил их высокий рыжеватый офицер, руководивший работой по восстановлению моста. — Солдат? Партизан?

— Мы идем домой, в Смоленск, — стараясь говорить как можно убедительнее, ответили девушки. — Работали здесь, рыли окопы, а теперь пробираемся домой.

— Нет, вы партизан, — упорствовал офицер. — Почему в сапогах и лыжных брюках?

И, не слушая объяснения девушек, отправил их под конвоем в штаб. Пусть, мол, там разберутся.

В штабе их допросили и, втолкнув в колонну военнопленных, погнали на запад, к Новой Рузе.

…Можно было много рассказывать о том, как девушки шли вместе с пленными по размытой осенними дождями дороге, увязая в грязи, как они хотели бежать при первой же возможности, но она, к сожалению, не представилась…

И вот они в Новой Рузе, в штабе крупного гитлеровского соединения. Наверное, не такими представляли себе партизан немецкие офицеры, допрашивавшие в Новой Рузе Лелю н Нину. А может быть, очи слишком торопились в Москву и не стали терять время на проверку всего, что рассказали им девушки о своих родных и близких в Смоленске. Во всяком случае, в конце концов их отпустили, и вскоре девушки уже были снова в лесу.

Несколько дней, обходя деревни и большие дороги, они шли на восток. Наконец им удалось благополучно перейти линию фронта и вернуться на базу. Здесь уже считали, что они погибли, — Тоня Лапина и Зина Морозова, не дождавшись подруг, ночью пробрались к деревне и здесь узнали о том, что гитлеровцы схватили двух партизанок и угнали их куда‑то. С этой невеселой вестью они вернулись к своим. И сколько радости было, когда они снова встретились с Лелей и Ниной!..

Так состоялось первое боевое крещение разведчиц. Несмотря на неудачи, они собрали немало интересных сведений о расположении гитлеровцев в Новой и Старой Рузе, об их боевой технике, составе воинских частей, шедших к фронту, и даже об особенностях штабной жизни гитлеровцев — ведь как‑никак Леля и Нина почти двое суток пробыли в плену, их несколько раз допрашивали, и они многое запомнили. Во всяком случае, майор Спрогис был доволен…

* * *

Несколько дней разведчики отдыхали. Леле Колесовой и Нине Шинкаренко даже разрешили съездить в Москву, повидаться с родными и близкими. А потом опять начались дни боевой учебы, подготовки к новым заданиям.

— Мы, — рассказывает Нина Иосифовна Шинкаренко, — обратились к майору Спрогису с просьбой создать группу девушек для самостоятельных действий в тылу врага. Ведь нам, девушкам, доказывали мы, гораздо легче переходить линию фронта, вести разведку в населенных пунктах, чем мужчинам.

Майор долго колебался, но наконец дал согласие. Командиром группы была назначена Леля Колесова, ее заместителем — Тоня Лапина…

В военном архиве я нашел список группы и приказ. Вот что говорилось в приказе: