Люди любят

Грубо вскрыв восковую печать (три цвета – белый, лазурный и розовый), он брезгливо понюхал уголок конверта (Кошина рука дернулась к шее – стирать навязчивый аромат), долго-долго бегал глазами по строчкам (Коша вся подалась вперед, будто стараясь услышать его мысли).

А потом он пожал плечами. Повертел письмо в руках. Смял и выбросил.

За пять минут до отправления

Проводница поторапливала – поезд должен был вот-вот тронуться, я с жадностью докуривал сигарету. Дернуло в сторону, рельсы лязгнули. Проводница, уже ничего не говоря, оттеснила меня плечом вглубь тамбура, подняла ступени, схватилась за ручку дверей…

– Подождите-е-е-е… – раздался визг снаружи.

Поезд медленно пополз вперед, но в тамбур успел ввалиться сначала видавший виды чемодан, усыпанный наклейками, а потом вся раскрасневшаяся взлохмаченная девушка, на вид лет двадцати пяти.

– Ха! – она вскинула руку и уселась на чемодан. Хрипя, как загнанная лошадь, добавила – Успела, хе-хе, успела, блин!

Проводница уже закрыла дверь вагона, поезд с натугой разгонялся.

– Куда успела-то болезная? Поезд-то точно твой или щас на узле тебя высаживать будем? Документы давай.

Девушка, пошарившись в рюкзачке со «Звездной Ночью» Ван Гога, самодовольно улыбнулась и протянула проводнице паспорт.

– Я че, дура что ли, номер поезда не посмотреть и запрыгивать.

– Ну поезд тот, – проводница, сверившись, вернула девушке паспорт. – Вагон только у вас третий. А это, вообще-то, четырнадцатый.

– Ну в какой успела, – девушка развела руками.

Она деловито скинула джинсовку, запихнула ее за лямку рюкзака, а потом едва заметно понюхала свою подмышку и скривилась. Только после того, как она собрала волосы в хвост, я вдруг понял, почему она показалась мне настолько знакомой.

– Прошу прощения, Инга?

Девушка прищурилась, а потом водрузила на нос очки, еще секунду назад болтавшиеся на ее груди на разноцветной веревочке.

– Артём?! – воскликнула она, приятно удивившись. – А мне Толик говорил, что мы на одном поезде поедем, но сказал, что вагоны совсем далеко друг от друга…

– Вот и познакомились, получается. – Я тут же обратился к проводнице. – Слушайте, так надо мной верхняя полка свободная. Там сядет кто-то или нет? Чего ей через весь поезд тащиться…

Проводница что-то потыкала на маленьком экранчике, а потом пожала плечами:

– Должны были тоже сесть. Видимо, опоздали… Ну идите, чего. Я позвоню вашему проводнику, чтобы не волновался.

Я дотащил чемодан Инги к своему купе, познакомил ее со своими соседями – мамой и девятилетней дочкой, которые ехали на соревнования по художественной гимнастике. Инга, все еще распаленная, жадно присосалась к моей бутылке воды, а потом предложила по видеосвязи позвонить Толику. Толик принял вызов моментально:

– Ин, ну че за фигня, я в панике уже! Не звонишь, не пишешь, села или нет. Ты опять за пять минут до отправления на вокзал приехала, да?!

– Сладюсь, не ругайся, да. Видишь, в поезде, успела, все хорошо. Ну, хобби у меня такое, за поездами бегать, ну что ты со мной сделаешь.

– У нас же репетиция с утра, ты можешь хотя бы к свадьбе чуть серьезней относиться…

Инга, поморщившись, мигом повернула телефон фронталкой ко мне.

– Тёмыч, ты?! – Толик по ту сторону экрана сразу поменялся в лице – брови взлетели, морщинка между ними разгладилась, плотно сжатые губы расплылись в улыбке. – Вы как нашлись?! Ой, как круто! Как долетел, братишка, все хорошо?

– Да хорошо, все в порядке. – Я тоже был очень рад видеть давнего друга. – Давай, до встречи, жених! Сегодня на мальчишнике наговоримся!

Толя, видимо, еще что-то говорил, но связь закоротило, и он весь пошел кубиками как в Майнкрафте.

Инга кинула телефон на стол и ушла в туалет, приводить себя в порядок. Я сбегал к проводнице за кружкой, заварил нам с Ингой чай. И пусть мы с ней были совсем не знакомы, я был рад ее видеть, как родную. Уже послезавтра она станет женой моей дорого друга Толика, с которым мы выросли, потом вместе прошли универ, армию и первую работу. Уже, правда, четыре года не виделись вживую, но нашей дружбе это ничуть не мешало. Мы каждый день списывались, кидались мемами. Если случалось что-то ну прямо экстраординарное – созванивались, иногда даже по видеосвязи.