Читаем Люди на войне полностью

Нацистскому режиму присущи худшие черты коммунизма. У него нет никаких устоев и принципов, кроме алчности и стремления к расовому господству. По своей жестокости и яростной агрессивности он превосходит все формы человеческой испорченности. За последние 25 лет никто не был более последовательным противником коммунизма, чем я. Я не возьму обратно ни одного слова, которое сказал о нем.

Помощь, предложенная Черчиллем в личном послании Сталину, была, разумеется, принята; правда, очень скоро советская сторона стала воспринимать эту помощь как должное и требовать все новых поставок, а также скорейшего открытия второго фронта в Европе. Второй фронт был открыт только в 1944 году. Возможно ли это было сделать раньше? Вероятно, высадка могла быть осуществлена и ранее; сопутствовал бы ей успех и каких жертв бы она потребовала, никому не известно. Аргументы Черчилля, который считал, что понимает в десантных операциях больше, чем кто-либо другой, подробно изложены в его «Второй мировой войне». Он не хотел расплачиваться за недостаточно подготовленную высадку кровью своих солдат. В это время лилась кровь русских солдат. Черчилль отдавал должное их героизму, но считал, по-видимому, что сохранение их жизней — проблема советских руководителей.

Он не говорит этого прямо, однако как еще можно расценить следующие слова: «Советское правительство полагало, что русские оказывают нам огромную услугу, сражаясь в своей собственной стране за свою собственную жизнь. И чем дольше они сражались, тем в большем долгу они нас считали. Это была не беспристрастная точка зрения». Беспристрастной точки зрения не было ни у кого. Рассудит ли этот спор история? Вряд ли. У нее ведь нет сослагательного наклонения.

Переписка Сталина с Рузвельтом и Черчиллем дает богатую информацию о взаимоотношениях союзников и о масштабах американской и английской помощи Советскому Союзу; споры о том, мог ли СССР выиграть войну в одиночку и способны ли были справиться с Гитлером Великобритания и США без содействия Красной армии, кажется, стихли за бессмысленностью. Войну выиграла коалиция; этого не отменить и не переиначить.

Конечно, немалую роль в межсоюзнических отношениях играло мнение лидеров антигитлеровской коалиции друг о друге; то, что Черчилль думал о Сталине, он высказал в своих военных мемуарах. Милован Джилас записал любопытное и предельно откровенное высказывание Сталина о Черчилле; дело было накануне высадки союзников в Нормандии. На встрече с югославскими коммунистами он между делом сказал:

А вы, может быть, думаете, что мы, если мы союзники англичан, забыли, кто они и кто Черчилль? У них нет большей радости, чем нагадить своим союзникам, — в Первой мировой войне они постоянно подводили и русских, и французов. А Черчилль? Черчилль, он такой, что, если не побережешься, он у тебя копейку из кармана утянет. Да, копейку из кармана! Ей-богу, копейку из кармана! А Рузвельт? Рузвельт не такой — он засовывает руку только за кусками покрупнее. А Черчилль? Черчилль — и за копейкой.

Восемнадцатого июля 1945 года в Потсдаме Сталин во время обеда, который он давал Черчиллю, извинился за то, что не поблагодарил Англию за помощь в снабжении во время войны. И заявил, что Россия приносит благодарность за это. Двадцать третьего июля Черчилль устраивал заключительный банкет для советской и американской делегаций на Потсдамской конференции. Сталину вздумалось собрать автографы некоторых из присутствующих, и он стал их обходить с меню в руках. Когда он подошел к Черчиллю, тот наполнил два бокала коньяком и предложил один из них Сталину. «Мы одним духом осушили бокалы и одобрительно посмотрели друг на друга».

Интересно, пришлось ли Черчиллю заглянуть в книгу Джиласа, вышедшую в 1961 году? В то время бывшему премьеру шел 87‐й год, и он был не в лучшей форме…

Потсдамскую конференцию начал в качестве британского премьера Черчилль, а завершил Клемент Эттли: на первых послевоенных парламентских выборах лейбористы одержали безоговорочную победу. Один из ближайших сотрудников Черчилля Ричард Пим вспоминал о том, как недавний национальный кумир воспринял известие о своем поражении:

Перейти на страницу:

Все книги серии Что такое Россия

Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна
Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна

В 1897 году в ходе первой всероссийской переписи населения Николай II в анкетной графе «род деятельности» написал знаменитые слова: «Хозяин земли русской». Но несмотря на формальное всевластие русского самодержца, он был весьма ограничен в свободе деятельности со стороны бюрократического аппарата. Российская бюрократия – в отсутствие сдерживающих ее правовых институтов – стала поистине всесильна. Книга известного историка Кирилла Соловьева дает убедительный коллективный портрет «министерской олигархии» конца XIX века и подробное описание отдельных ярких представителей этого сословия (М. Т. Лорис-Меликова, К. П. Победоносцева, В. К. Плеве, С. Ю. Витте и др.). Особое внимание автор уделяет механизмам принятия государственных решений, конфликтам бюрократии с обществом, внутриминистерским интригам. Слабость административной вертикали при внешне жесткой бюрократической системе, слабое знание чиновниками реалий российской жизни, законодательная анархия – все эти факторы в итоге привели к падению монархии. Кирилл Соловьев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории и теории исторической науки РГГУ. Автор трехсот научных публикаций, в том числе пяти монографий по вопросам политической истории России, истории парламентаризма, техники управления и технологии власти.

Кирилл Андреевич Соловьев

Биографии и Мемуары
Петр Первый: благо или зло для России?
Петр Первый: благо или зло для России?

Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути». По мнению автора, обе позиции имеют право на существование, обе по-своему верны и обе отражают такое сложное, неоднозначное явление, как эпоха Петра в русской истории. Евгений Анисимов — доктор исторических наук, профессор и научный руководитель департамента истории НИУ «Высшая школа экономики» (Петербургский филиал), профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН. Автор нескольких сотен научных публикаций, в том числе трех монографий по истории царствования Петра Первого.

Евгений Викторович Анисимов

История
Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США
Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США

Пишущие об истории российско-американских отношений, как правило, сосредоточены на дипломатии, а основное внимание уделяют холодной войне. Книга историка Ивана Куриллы наглядно демонстрирует тот факт, что русские и американцы плохо представляют себе, насколько сильно переплелись пути двух стран, насколько близки Россия и Америка — даже в том, что их разделяет. Множество судеб — людей и идей — сформировали наши страны. Частные истории о любви переплетаются у автора с транснациональными экономическими, культурными и технологическими проектами, которые сформировали не только активные двухсотлетние отношения России и США, но и всю картину мировой истории. Иван Курилла — доктор исторических наук, профессор факультета политических наук и социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге. Автор множества научных публикаций, в том числе пяти монографий, по вопросам политической истории России, истории США и исторической политики.

Иван Иванович Курилла , Иван Курилла

Политика / Образование и наука
«Французы полезные и вредные». Надзор за иностранцами в России при Николае I
«Французы полезные и вредные». Надзор за иностранцами в России при Николае I

Историческое влияние Франции на Россию общеизвестно, однако к самим французам, как и к иностранцам в целом, в императорской России отношение было более чем настороженным. Николай I считал Францию источником «революционной заразы», а в пришедшем к власти в 1830 году короле Луи-Филиппе видел не «брата», а узурпатора. Книга Веры Мильчиной рассказывает о злоключениях французов, приезжавших в Россию в 1830-1840-х годах. Получение визы было сопряжено с большими трудностями, тайная полиция вела за ними неусыпный надзор и могла выслать любого «вредного» француза из страны на основании анонимного доноса. Автор строит свое увлекательное повествование на основе ценного исторического материала: воспоминаний французских путешественников, частной корреспонденции, донесений дипломатов, архивов Третьего отделения, которые проливают свет на истоки современного отношения государства к «иностранному влиянию». Вера Мильчина – историк русско-французских связей, ведущий научный сотрудник Института высших гуманитарных исследований РГГУ и Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / История / Образование и наука

Похожие книги

Пока светит солнце
Пока светит солнце

Война – тяжелое дело…И выполнять его должны люди опытные. Но кто скажет, сколько опыта нужно набрать для того, чтобы правильно и грамотно исполнять свою работу – там, куда поставила тебя нелегкая военная судьба?Можно пройти нелегкие тропы Испании, заснеженные леса Финляндии – и оказаться совершенно неготовым к тому, что встретит тебя на войне Отечественной. Очень многое придется учить заново – просто потому, что этого раньше не было.Пройти через первые, самые тяжелые дни войны – чтобы выстоять и возвратиться к своим – такая задача стоит перед героем этой книги.И не просто выстоять и уцелеть самому – это-то хорошо знакомо! Надо сохранить жизни тех, кто доверил тебе свою судьбу, свою жизнь… Стать островком спокойствия и уверенности в это трудное время.О первых днях войны повествует эта книга.

Александр Сергеевич Конторович

Приключения / Проза о войне / Прочие приключения
Чёрный беркут
Чёрный беркут

Первые месяцы Советской власти в Туркмении. Р' пограничный поселок врывается банда белогвардейцев-карателей. Они хватают коммунистов — дорожного рабочего Григория Яковлевича Кайманова и молодого врача Вениамина Фомича Лозового, СѓРІРѕРґСЏС' РёС… к Змеиной горе и там расстреливают. На всю жизнь остается в памяти подростка Яши Кайманова эта зверская расправа белогвардейцев над его отцом и доктором...С этого события начинается новый роман Анатолия Викторовича Чехова.Сложная СЃСѓРґСЊР±Р° у главного героя романа — Якова Кайманова. После расстрела отца он вместе с матерью вынужден бежать из поселка, жить в Лепсинске, батрачить у местных кулаков. Лишь спустя десять лет возвращается в СЂРѕРґРЅРѕР№ Дауган и с первых же дней становится активным помощником пограничников.Неимоверно трудной и опасной была в те РіРѕРґС‹ пограничная служба в республиках Средней РђР·ии. Р

Анатолий Викторович Чехов

Детективы / Проза о войне / Шпионские детективы
Морские десантные операции Вооруженных сил СССР. Морская пехота в довоенный период и в годы Великой Отечественной войны. 1918–1945
Морские десантные операции Вооруженных сил СССР. Морская пехота в довоенный период и в годы Великой Отечественной войны. 1918–1945

В монографии доктора исторических наук, военного моряка, капитана 1-го ранга Владимира Ивановича Жуматия на огромной архивной источниковой базе изучена малоизученная проблема военно-морского искусства – морские десантные операции советских Вооруженных сил со времени их зарождения в годы Гражданской войны 1918–1921 гг. и до окончания Великой Отечественной войны. Основное внимание в книге уделено десантным операциям 1941–1945 гг. в войнах против нацистской Германии и ее союзников и милитаристской Японии. Великая Отечественная война явилась особым этапом в развитии отечественного военного и военно-морского искусства, важнейшей особенностью которого было тесное взаимодействие различных родов войск и видов Вооруженных сил СССР. Совместные операции Сухопутных войск и Военно-морского флота способствовали реализации наиболее значительных целей. По сложности организации взаимодействия они являлись высшим достижением военного и военно-морского искусства. Ни один другой флот мира не имел такого богатого опыта разностороннего, тесного и длительного взаимодействия с Сухопутными войсками, какой получил наш флот в Великую Отечественную и советско-японскую войны. За годы Великой Отечественной и советско-японской войн Военно-морской флот, не располагая специально построенными десантными кораблями, высадил 193 морских десанта различного масштаба, в том числе осуществил 11 десантных операций. Героическому опыту советских воинов-десантников и посвящена данная книга.

Владимир Иванович Жуматий

Проза о войне / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное / История