Люди пепла(СИ)

- Спорим, что она тебя удивит?

- А на что? На твой тощий зад? Да запросто.

- Лучше уж на твой, хотя я бы предпочел твою мамочку.

- Если бы ты видел мою мамочку, то не стал бы такое говорить.

- Если сынок пошел в нее, то я уже почти влюбился.

- Ладно клоун, давай на три щелчка по лбу. На четыре страшно, еще подохнешь, меня совесть потом замучает. Ну ты, Веснушка тощая, за что тебя к нам отправили? Стащила с прилавка леденец на палочке?

- Да сколько уже можно повторять?! - нервно произнесла Миллиндра и, не отрываясь от раскрытого судового журнала, протараторила: - Незаконное проникновение, взлом, попытка кражи летающего питомца, сопротивление при задержании, нанесение телесных повреждений, попытка убийства.

Бвонг захохотал так, что жир на брюхе заколыхался, а из носа свесилась зеленая сопля. Небрежно смахнув ее ладонью, спросил:

- Ты там кого убить пыталась? Клопа постельного? Муху зеленую? Вот ведь умора.

- Ты удивился, так что подставляй лоб, пока я тебя за долги не порезал, - потребовал Драмиррес.

- Смотри только палец не сломай, хлюпик.

- Не сломаю, не надейся. Раз щелчок, два...

- Айлеф, а тебя за что? - спросил Трой.

- Судя по крестьянской морде, корову украл или овцу, - предположил Бвонг без эмоций расплачиваясь за проигранный спор.

- Вообще-то я сено воровал, - вздохнул светловолосый здоровяк с простецким лицом.

Бвонг опять захохотал, но тут же осекся:

- За сено в ящик сажать не станут, ты нам что-то не договариваешь. Некрасиво это, будь хоть с нами честен.

- С сена все только началось, - признал Айлеф. - Мы попались управляющему, и он ударил моего младшего брата. Я не знаю, как так вышло, но я тоже его ударил.

- Брата? - впервые за все время отозвался избитый Бвонгом Стрейкер.

- Нет, управляющего.

- И что же было дальше? - спросил Трой.

- Ну и все. Ничего не было. Убил я его.

- Управляющего?

- Ага.

- Одним ударом?! - с недоверием спросил Бвонг.

Ничего не ответив, Айлеф поднялся, подошел к заколоченным дверям, взял одну из неиспользованных досок, удерживая за один конец уперся другим в стену, вскинул руку над головой, сжал в кулак, опустил будто молот.

И доска с треском разлетелась на две части.

Все загалдели на разные лады, удар вышел с виду неуклюжим, но это не уменьшало его зрелищность. Корабельные доски тонкими не делают, и пусть эта не самая серьезная, хлипкой ее не назовешь.

Айлеф, отбросив оставшуюся в руке половинку, пояснил:

- У нас семья такая. В каждом поколении силач с мощным ударом рождается. Мне бы в кузнецы, как дед, но где уж теперь...

- Ты последний, с кем я решу подраться, - с уважением произнес Бвонг. - Но знаешь, зря ты нам про сено рассказал. Тебе теперь все будут его припоминать. В том числе и я. А ты белобрысая за что тут? Кого-то пришила или за другие дела? Думаю, пришила, по глазам видно, взгляд мертвецами набит. Одного? Двух?

- Многих, - равнодушно ответила Айриция.

Она вроде бы за все время ни разу не отвернулась от моря, так и смотрела на то место, где в пучине скрылись два тела.

- Расскажи, всем очень интересно.

- Я попала в трюм за непристойное поведение, приставание к мужчинам и соучастие в многочисленных убийствах.

- Ну ничего себе! Так ты продажная женщина?! - нездорово оживился Драмиррес. - А в кредит можно? Если так, нам надо срочно обсудить кое-какое взаимовыгодное дело.

- Остынь, северянин, я первый в очереди, - важно заявил Бвонг.

- Да, все верно. Я продажная женщина, ведь так сказали церковники. А то, что ни один клиент так и не довел меня до кровати - суду такие мелочи неинтересны.

Драмиррес повернулся к Бвонгу и озадаченным тоном произнес:

- Так как ты первый в очереди, не хочешь ли прямо сейчас выяснить по какой причине ее клиенты останавливались на полдороге? Мне очень хочется это знать, я чувствую какой-то недобрый подвох.

Бвонг почесал подбородок, умопомрачительно скривил нижнюю губу, кивнул:

- Да, я думаю, что мне тоже следует это узнать. Говори, падшая женщина, мы хотим услышать, что приключилось с твоими клиентами.

- Старые мужчины любят молоденьких девочек. И у старых мужчин часто водятся деньги, потому они не скупятся на угощение. Всего несколько капель в их бокалы, и забвение наступает очень быстро.

- Так ты отравительница? - удивился Храннек. - Я видел отравительницу, она совсем на тебя не похожа. У той был нос крючком, хоть землю паши, а ты красивая.

- Обычно я их просто усыпляла, все остальное делали мой отец и братья. Но иногда сонного зелья оказывалось слишком много, и сердце не выдерживало. У старых мужчин оно слабое.

- Так это у вас семейное ремесло? - понимающе уточнил Драмиррес.

- Да, семейное. Мы потеряли ферму из-за старых долгов, отец и до этого баловался торговлей дурной травой, а после совсем голову потерял. Хотел все вернуть, и плевать каким способом. Он потерял последнее, моей семьи больше нет, братьев и отца казнили. Для мужчин возраст казни - семнадцать лет; для женщин - восемнадцать. Если казнить раньше, это станет прямым нарушением всеобщей хартии прав и вольностей. Поэтому они мертвы, а я оказалась в ящике.